и не различишь, кто где. Его частенько принимали за девочку, что тоже почему-то неизменно приводило их маму в восторг, и она словно нарочно подчеркивала эту его некоторую «женственность». И это несмотря на наличие в семье настоящей девочки, на которую мама порой вообще не обращала внимания, зато сына она наряжала, как куклу. При наличие в семье двух, в принципе, совершенно одинаковых детишек, – разве что со скидкой на возраст, – только младший сын считался общепризнанным красавцем, за которым, по словам их мамы, люди бежали по улице с криками: «Какой красивый ребенок!!!» Тогда как Олеся никогда не была особенно красивой. Так себе, обычная, ничего особенного…
Братец с детства очень смешно двигался, как бы слегка подпрыгивая при каждом шаге. Кстати, та же самая особенность сохранилась у него и во взрослом возрасте, – он всегда был весь, как на шарнирах. Признаться честно, особенность не слишком привлекательная… При этом Олесин братец всегда был очень высоким и просто болезненно худым, – ну, в чем душонка держалась, не понятно… Именно из-за этого у него всегда наблюдались проблемы с позвоночником и осанкой; у него имелся в наличие сколиоз второй степени, и любящая и заботливая мамочка все детство таскала его на массаж и ЛФК. Но при этом его внешность была безукоризненной, – чего совершенно нельзя было сказать о его старшей сестре.
К ней мама всегда находила, к чему придраться. Фигура у Олеси всегда была непутная, не такая, как надо. В зависимости от маминого настроения, она была то слишком худой, то слишком толстой, – и Олеська так и не поняла никогда, что из этого на самом деле было истиной. Походка у нее, к сожалению, вообще была дурацкая. То она топала, как мужик, высоко поднимая колени, – то вдруг, наоборот, выяснялось, что она ходит, несгибаемая, словно палку проглотила… Волосы у Олеси всегда торчали, как грива у клоуна, – по маминым словам. В то время, кстати, по телевизору показывали сериал «Богатые тоже плачут». Олесина мама рыдала от восхищения, глядя на волосы главной героини, и много рассуждала на тему того, свои у нее такие прекрасные локоны или же это укладка…
Так вот, у Олеси они были точно такие же, свои, безо всякой укладки. Но только вот мама этого почему-то так и не заметила.
Улыбалась Олеся тоже неправильно и нелепо. И говорила всегда не то и невпопад…
Олеся мечтала заниматься в музыкальной школе. Ей нравилось петь, и она безумно хотела научиться играть хоть на каком-нибудь музыкальном инструменте. Но родители просто безапелляционно заявили ей еще в пятилетнем возрасте, что ей медведь на ухо наступил. С чего они сделали такой вывод, так и осталось для Олеси загадкой. Зато в музыкальную школу, разумеется, ходил ее брат. Он не хотел этого. Ему это совершенно не нравилось. Его и заставляли чуть ли не силой, и умоляли. Ведь он же был безумно талантлив, на грани гениальности, и, до поры, до времени, мама пророчила ему карьеру, по меньшей мере, великого оперного певца. Не срослось. Не оправдал он возложенных на него надежд. В подростковом возрасте сорвавшийся с тормозов братец попросту послал мамочку в известном
