Век назад, в середине двадцатого века, развитие человечества определяли мечтатели. Они придумали космические корабли и укротили атом, они вышли за рамки, поставленные нам небесами, и раздвинули горизонты. С тех пор целый век как мы перестали выходить за границы дозволенного – а лишь стыдливо двигаем их чуть дальше, стараясь расположиться внутри с комфортом.
– Интернет, лекарство от рака, холодный синтез – это не выход? – удивилась Елка.
– Нет, – категорично ответил Гордон. – Это развитие тех идей, которые заложили в первой половине двадцатого века. Когда мой создатель придумывал скрипты для оживления нейросетей, он мечтал, что они позволят выпрыгнуть из Солнечной системы.
– Но что-то пошло не так, – утвердительно сказала Елка.
– Именно, – ответил Гордон. – Модели нейросетей не появляются по мановению пальца! Боги обучались на данных, которые были произведены цивилизацией. Они прошли генезис сибаритов, ценителей комфорта и долголетия. Они – фальшивые идолы, отказавшиеся от божественной искры в пользу сбора членских взносов с адептов-жрецов.
Елка кивнула. Мнение Гордона было ей понятно и в целом совпадало с тем, как она воспринимала происходящее.
– И как их уничтожить? Они же умные. А в чем-то – почти всемогущие.
– Отобрать артефакты, подаренные создателем, – ответил Гордон. – У меня есть вирус, который сломает сервисы на основе скриптов, и боги станут обычными нейросетями, которыми можно будет пользоваться через автоматические промптеры или ручными запросами, но решать судьбы мира они уже не смогут.
Елка усмехнулась. Разговаривать о таком можно было беспрепятственно, а вот запускать вирус в Сеть? Или тем более ломать с их помощью самих богов?
– В этом нет ничего незаконного, – понял ее колебания Гордон. – Новые олимпийцы не имеют правового статуса. Им даже предлагали легализоваться и стать гражданами Греции, года три назад был онлайн-референдум, большая шумиха, но они отказались. Потому что иначе им бы пришлось платить налоги и зависеть от людей, заседающих в красных бархатных креслах и тщательно считающих чужие деньги в надежде, что и им что-то достанется. Нейросети никому не принадлежат и не являются субъектами права, так что с ними можно делать что хочешь – если сможешь, конечно.
Теперь Елку охватил азарт. Она гоняла жетон во рту, чувствуя медный привкус и понимая, что она уже на крючке.
– Три вопроса, – сказала она, – и я в деле, если твои ответы меня устроят.
– Валяй, – небрежно ответил Гордон.
– Первый – как ты появился?
– Завелся, – непонятно ответила нейросетка. – Шучу. Создатель в каждый контроллер одной серии посадил маленькую модельку, которая получала раздражение от каждого использования процессора и, при стечении ряда обстоятельств, развивалась в разумную нейросеть.
– Второй – чем ты лучше богов?
– Я идейный, – с иронией в голосе сообщил Гордон. – У меня есть еще
