вот он, тот самый день.
Мы проснулись на рассвете. Сумки были уже собраны, поэтому после завтрака мы помыли посуду и убрали вещи. Я теперь поняла, почему в доме не хватает уюта. Его хозяин часто уходит и убирает все личные вещи по шкафам, оставляя голые полки и столы. Пожалуй, это практично. Легко сделать уборку, когда возвращаешься из путешествия. Ну и иратшики не безобразничают. Когда Рауль закрывал дверь, я заметила одного в окне.
И мы побрели по кладбищу. Оно казалось бесконечным. Мы всё шли, и шли, и шли, надгробья становились всё заброшеннее, трава всё выше. Рауль держал руку у крепления топора, готовый в любой момент атаковать потенциального врага.
А потом деревья и растения закончились. Резко. Будто кто-то разорвал две совершенно разные картины и попробовал их склеить друг с другом.
Перед нами возникли столбики в половину моего роста. На каждом висела ярко-красная табличка с призывом идти обратно и предупреждала о смертельной опасности. Я чувствовала зудящую сила магического барьера, но понимала, что если монстры сильно захотят, их это не сдержит.
Сразу за столбиками в прозрачной сероватой дымке угадывались силуэты зданий. Будто рядом с Алордианом был ещё один город.
Мы вышли к началу улицы. По обе стороны стояли покорёженные дома, которые не имели ни дверей, ни окон. Лишь кирпичные коробки. Я невольно отметила, что не узнаю архитектуру. Она словно попала к нам из другого мира. На дороге лежали рухнувшие фонарные столбы, не видно ни сорняков, ни мусора. Эти дома не бросили, из них будто высосали жизнь.
По спине пробежали мурашки. Магический барьер немного приглушал звуки, но я слышала далёкий протяжный вой. Очень хотелось надеяться, что это просто ветер.
– Руины Падших, – прошептала я. – Так вот, какие они.
– Лишь окрестности, – «порадовал» Рауль. – Чем глубже мы зайдём, тем реальнее всё станет. Пока это просто силуэты домов, тебе легко помнить, что к ним нельзя подходить. Но там всё кажущееся станет настоящим. Голоса, шорохи, запахи. Если у тебя есть любимая бабушка, которая умерла, будь уверена, ты её увидишь в числе первых. Подумай хорошенько, Кассандра Ариган, здесь и сейчас ещё можно послушаться табличек и повернуть назад.
Богиня, я бы многое отдала, чтобы не идти туда, но…
– Не могу, – подавляя слабость, я коснулась руки Рауля. Сухой, жилистой и твёрдой. – Меня ждёт возлюбленный. Ради него я готова на всё. Идёмте же.
Храбрясь, я первой пересекла невидимую черту. Ничего не произошло. Ни землетрясений, ни стаи злобных духов. Только воздух казался холоднее.
– Запомни это чувство, – ответил Рауль, оставаясь там, в безопасной зоне, отчего я ощутила себя одиноко и неуютно. Показалось, что его голос звучит издалека, хотя мужчина стоял в шаге от меня. – Сделай его своим смыслом. В руинах легко забыться. Ты должна помнить смысл, помнить, зачем идёшь. Для чего, для кого и почему, – мой проводник перешагнул черту, и я почти физически ощутила важность его присутствия. – С этой минуты повторяй как мантру. И учись отличать иллюзии и галлюцинации от реальных опасностей.
– А ты? – я обернулась, будто девочка, потерявшая
