в тех условиях организацию самих масс на эти репрессии и этот обман.
Но это было не только насилие и самонасилие, не только обман, самообман. Чтобы новое общество, рожденное революцией, выжило и укрепилось, оно должно было определенным образом перевоспитать и воспитать многомиллионные массы населения, оно должно было породить многие миллионы более или менее образованных людей, способных хотя бы на самом минимальном уровне выполнять бесчисленные и разнообразные функции в обществе, начиная от простых рабочих и кончая государственными руководителями всех рангов и профилей. Коммунистическая идеология должна была в этом беспрецедентном в истории социальном, культурном и духовном перевороте сыграть решающую роль. Религия и церковь, доставшиеся в наследство от прошлого, разрушенного революцией социального устройства, встали на пути этого переворота как одно из главных препятствий. Началась битва за души и умы масс населения. Коммунистическая идеология должна была занять в обществе то место, какое до революции занимала религия, причем всемерно и всесторонне расширить и усилить эту роль. Идеология и религия в коммунистическом обществе принципиально непримиримы. Религия прививает людям определенное мировоззрение и определенные формы поведения, которые вступают в конфликт с идеологией коммунизма и формами поведения, какие требуются от граждан нарождающегося нового общества. В коммунистическом обществе складывается такой строй жизни людей и такой тип человека, что старые формы религии оказываются просто неадекватными им. Это обстоятельство в гораздо большей мере способствовало упадку православия в Советской России, чем гонения властей. Последние сами опирались на это обстоятельство. В результате получилось так, что самая активная, самая образованная, творческая часть населения страны стала нерелигиозной (атеистической) не из страха наказания (хотя и это сыграло свою роль), а главным образом добровольно, в силу новых условий жизни и образования.
Идеалы и реальность
– Я очень рано понял, – говорит Критик, – что идеалы коммунизма суть лучшее, что изобрело человечество в отношении идеалов. И лучше их идеалов не будет – они исключены логически. И так же рано я понял, что эти идеалы в их буквальном виде неосуществимы в реальности. Любая их реализация привнесет нечто такое, что будет отступлением от идеалов.
– Именно это вы и увидели в Советской России?
– Да. Конечно, я это переживал. Но я скоро понял еще кое-что.
– Что именно?
– Что советская реализация идеалов коммунизма была максимально близкой к идеалам. Я принял советскую реальность коммунизма как свою и стал обдумывать, каким буду я сам в ней, каковы мои собственные правила жития в реальном коммунизме.
– И насколько
