что была под Кейт, налетела на какой-то коварный сучок и повредила ногу. Естественно Кейт пришлось спешиться и посмотреть, что же случилось. Повреждение оказалось не особо опасным, однако о том, чтоб дальше продолжать путь верхом не было и речи. Кейт вынуждена была пойти пешком. Но у деда на этот счёт появились свои соображения.
– Садись-ка ты на моего вороного, а я поведу твою гнедую под уздцы,… так глядишь, к обеду мы доберёмся до замка!… Как тебе такое предложение? – спросил он.
– О нет, ни в коем случае! Мы уж сильно далеко забрались от дома,… и если ты вместо меня пойдёшь пешком, то вряд ли у тебя хватит терпения и сил вынести всю дорогу на ногах, ведь ты как-никак постарше меня будешь! Так что сделаем иначе, ты захватишь дичь и поскачешь вперёд в замок. Отдашь её Мэрис, пусть она начинает готовить, а сам отдыхай и жди меня, вон вижу, притомился ты, видимо не совсем ещё избавился от недомогания. А я потихоньку-полегоньку следом за тобой пойду, да к обеду как раз и доберусь,… так оно лучше будет… – по здравому размышлению рассудила Кейт.
– Ну что же, умно придумано,… но только я не такой уж старенький, как ты думаешь,… я и сам бы дошёл, и ничего бы со мной не случилось… – усмехнувшись доброй улыбкой такому наущению внучки, шутливо пробасил дед и, кивнув головой, тут же согласился с её предложением.
– Ладно, будь по-твоему,… я сейчас же отправлюсь в путь и доставлю нашу добычу на жаровню к Мэрис,… правильно, пусть готовит! А ты уж постарайся не задерживаться,… веди свою гнедую аккуратно и не дай ей оставить тебя без обеда… – продолжая весело пошучивать, откликнулся он и, поправив дичь, свисавшую с седла, ловко пришпорив своего вороного жеребца, устремился в замок.
Он совершенно не боялся оставить Кейт одну в этом глухом лесу, ведь она воспитанная им в лучших боевых традициях, могла бы запросто дать отпор любому зверю, любому врагу. И Кейт зная, что дед полностью за неё спокоен, надёжно ухватив гнедую за удила, неспешно отправилась в путь. И хотя дорога была неблизкая, это её мало волновало, ведь ходить пешком, ей было не привыкать. Сейчас её больше беспокоила царапина на ноге лошади, нежели чем тяготы собственной ходьбы. Однако вскоре гнедая повела себя немного странно, она вдруг перестала хромать и даже прибавила хода. Видимо та лесная лечебная травка, кою привязала к её ноге Кейт, возымела своё действие, и боль в ране утихла.
Ну а уже буквально через какой-то час с хвостиком они вышли из леса и оказались на дороге ведущей в замок. Но что-то на ней было не так, что-то насторожило внимательную Кейт. И толи птицы щебетали как-то не обычно, или же ветки придорожных деревьев склонялись не в том порядке, но только Кейт сразу же почувствовала что-то неладное. Какое-то тревожное, щемящее чувство охватило её. Она ускорила шаг, и оставшееся расстояние до замка прошагала почти бегом.
То, что она увидела, подбегая к стенам замка, поразило её до глубины души. На ступеньках лестницы ведущей к входным дверям, запрокинув голову в небо,
