и мой народ всегда помнили о доблести твоих людей, но сами восуры забыли о том, как бился ты, мой добрый друг, и как бился твой народ… Нет, восуры, никогда не обижали гомозуль, никогда не гнали нас с наших земель, но с Ра-реки пришли солуанцы, а с южного моря приплыли поллы, они стали нас уничтожать, убивать моих детей, разрушать города и забирать наше богатство. И тогда я решил, что надо бежать, бежать из этого мира и спрятаться в горах глубоко, глубоко в горах… К тому времени дети Пана Виевича захватили все Ултакские горы, и я решил поселиться со своим народом в Арапайских горах… И хотя здесь жили люди, у которых на высоких горных вершинах стояли крепости, а в ущельях лежали деревушки, но их было не много, и они были мирными… А я поселившись в подгорном мире, совсем отстранился от людей… Мы почти перестали выходить на поверхность земли, а города свои строили глубоко под землей… и жили, жили, жили здесь века.
– Эх, Гмур. – Святозар положил руку на плечо друга, который едва доставал ему до груди, и заметил, – если бы ты немного потерпел, я бы помог твоему народу… Оно как ты ушел в горы незадолго до моего второго возрождения.
– Откуда ты это знаешь? – не прекращая гладить Святозара по руке, и заглянув в его глаза, спросил царь.
– Когда я возродился на земле второй раз и ДажьБог позволил познать мне мою душу, – объяснил Святозар. – И я все вспомнил, то первого кого захотел увидеть, это был…
– Это был я…, – тихо закончил за наследника Гмур, и, опустив глаза, уставился в пол.
– Да, это был ты…, – вздыхая, продолжил Святозар. – Но вы не жили на своих землях, а солуанцы уже разрушили твой прекрасный город Галарион… И никто не знал, куда ты ушел.
– Значит, ты не смог бы мне помочь, – горестно молвил Гмур. – Когда мы покидали свои города, они не были разрушены, они были целыми.
– Нет, я бы смог тебе помочь, – откликнулся наследник и сжал плечо царя. – Твой брат Альм, которого я видел почти шесть лет назад, говорил, что между твоим уходом и моим рождением было не больше трех десятилетий… Если бы ты смог их продержаться, я бы не оставил тебя в беде, никогда… Даже если бы еще не познал своей души, я бы не бросил твой народ в беде… Ты же знаешь меня.
– Да, друг, да… я тебя знаю, – откликнулся царь и принялся утирать свои глаза. – Но мы бы столько не продержались, да и откуда я мог знать, что ты возродишься… – Гмур на мгновение смолк, а потом поглядел на наследника и спросил, – но ты сказал, Достойный Бога, что ты встречался с моим братом Альмом. – Царь дотронулся пальцем до перстня на руке Святозара, и, дополнил, – этот перстень я знаю… Я создал его для Альма, и он был очень дорог ему. Одначе раз он на твоем пальце значит вас, что-то связывало, что же, мой друг?
– Я спас ему жизнь, а он наградил меня за это магией, – ответил Святозар и погладил полыхающий белым светом камень на перстне. – Я был его учеником…
– Ах, любезный ты мой друг, – улыбаясь, сказал
