не оказалось, тогда они прошли к турникетам и, глядя жалостливыми глазами на тетеньку-контролершу, спросили, когда из урны забрали мусор. Та ответила, что всего час назад.
Подруги вышли на улицу, но, подумав, вернулись и спросили, куда отвозят мусор перед тем, как отправить на свалку. Тетенька-контролер не удивилась, увидев их снова, и ответила. Недалеко от общественного туалета возле метро есть контейнеры, в которые и складывают поначалу весь мусор из бачков. А в шесть утра его увозят на городскую свалку.
На улице уже стемнело. Ну и хорошо.
– Слава Богу, – сказали они в один голос. Все же неприятно копаться в отходах при дневном свете.
Подруги вооружились кусками досок, оставленными кем-то возле туалетов, и пошли «на врага».
Трудно описать унижение, испытанное ими, когда мимо шли прохожие и оглядывались, увидев в свете отдаленного фонаря двух симпатичных, хорошо одетых женщин, неистово копающихся в мусоре. Невозможно передать, как враждебно на них глазели пришедшие «на работу» местные бомжи, а потом стали прямо-таки гнать палками от своих родных контейнеров.
Шел второй час изнурительной работы в мусорном многообразии (бомжи вскоре прониклись сочувствием и стали помогать бедолагам), когда Вероника спросила у Леры, как давно она видела бухгалтера и отдала ли на подпись договоры. Лера постояла, подумала, отошла от всей честной компании и побрела к дому.
– Эй, подруга, ты передумала искать паспорт? – кричали вслед бомжи.
Вероника догнала ее и остановила. Она все поняла.
– Вспомнила, бестолковая ты женщина?! – прошипела она.
Паспорт был отдан бухгалтеру два дня назад для оформления каких-то документов.
На сайте психиатрической больницы «Хуторок» все напоминало о том, что близился День Победы. Лера была сентиментальной, плакала, когда смотрела «А зори здесь тихие» или еще какое-нибудь душещипательное кино. Она не любила трагических развязок, не могла смотреть на бездомных кошек и собак, жалела хромающих голубей, поющих в подземных переходах парней с гитарами и даже бомжей, особенно когда у тех были печальные лица. Но тут она поняла, что ветеранов ей жаль намного больше, чем кого-либо.
Вокруг жутко-пестрого и безвкусно оформленного «тела» сайта располагались рамочки с фотографиями. Ветераны, идущие на параде по площади, ветераны в гвоздичных букетах, ветераны в орденах… – всем им честь и слава. Но! Рядом с портретами было опубликовано обращение, в котором подробно рассказывалось, как без проблем попасть в психдиспансер. И это повергло Леру в шок. Заслуженных людей приглашали в лечебницу, словно намекая на их нехорошее психическое здоровье. «Где у разработчиков мозги?» – подумала она.
Психдиспансер
Лера и Вероника шли в заведение для болезных мимо высокого забора и наблюдали, как между елей прыгает белка, прогуливаются люди в спортивных костюмах, медсестра на коляске вывозит гулять немолодую, но довольно симпатичную
