положении с уклоном, ловя равновесие, перегнала мистера подлость и побыстрее укатила. Ничего, что меня помотало и немного помялись диски. Главное, я осталась цела.
Этому экземпляру за рулем уж очень хотелось сотворить настоящую аварию с моим участием. Хорошо еще, что ничего не швырнул в лобовое стекло. Что нужно иметь в голове и сердце, чтобы из-за пустяка поставить чью-то жизнь под угрозу?
Я много раз ловила себя на мысли, что не готова терять людей. Буду бороться на своем месте за каждого до конца. В противном случае перестану быть врачом. И человеком.
И вообще, я никогда не подталкивала даже самых злейших противников к последней черте, всегда оставляя им возможность сохранить лицо.
– Кофе уже, наверное, остыл, ну и ладно! – сказала Ирина Александровна и направилась к двери. – Все, до свидания. Ухожу со спокойной душой. Ничего не буду вам желать!
– До свидания, – ответили мы с Алексеем Семеновичем и направились в операционную.
Вселенский воздух
Беспощадно студит город.
Мерцают звезды —
Украшают жуткий холод.
Себя спасаю —
Отправляюсь прямо к солнцу.
Все забываю —
С непогодой не срастется.
Вдали планета —
В стужу лютую одета.
Не раньше лета —
Я вернусь с лучами света.
– Ирина Павловна! – Ко мне спешила медицинская сестра из отделения новорожденных. – У меня есть к вам просьба.
– Конечно-конечно, что случилось? – спросила я.
– Наверное, вы знаете, моя дочь учится в медицинском институте на третьем курсе. Она мечтает быть хирургом и хочет немного попрактиковаться, поучиться работать с настоящим шовным материалом и инструментами. Можно нам пошить на плаценте?
Для меня эта просьба стала неожиданностью.
– Почему бы и нет, – ответила я после короткой паузы. – Правда, ткани в ней мягкие, сложные для работы. Будут рваться. Но если хочется… Кстати, узлы она вязать умеет?
– Да, мы дома наматываем нитку на ручку шкафа и вяжем, вяжем, вяжем.
– Так я ее сейчас возьму на операцию вторым ассистентом.
– Спасибо огромное! Она будет в восторге!
Прокесарили по плану, без неожиданностей, детей извлекли легко, матка начала сокращаться. Я была довольна, что все так сложилось. Леша ассистировал прекрасно, с пониманием дела. Хотя еще пару лет назад он путался в узлах и закрывал руками рану, чем очень мешал. Научился! Впрочем, все мы с определенным количеством выполненных операций делаемся умелыми и уверенными, а на каком-то этапе движения становятся отработанными до автоматизма, и за время, например, удаления узла миомы, можно спокойно выучить «Дилемму сороконожки». Все трудное и кажущееся неподъемным в молодости с опытом превращается в обыкновенную рутину.
Дочка медицинской сестры раздвигала крючками ткани и осторожно вымакивала тампоном рану, как мы ей показали. В конце операции
