style="font-size:15px;"> Цыган пожал плечами. Разве ж признаешься, что часам осталось совсем ничего – на пару-тройку переходов. И бегать туда-сюда уже не получится. Да и зачем? Как только заветное кольцо будет у него, это будет неважно. Больше ему не интересен ни Плут с его идеями свержения монархии, ни даже старик-музыкант со своей розоволосой оторвой. Разве что Аня, но это потом, откинул мысль о девушке Цыган. Об этом надо отдельно думать.
Главной его целью все эти годы было заполучить их родовой перстень обратно. Заполучить, чтобы…? Он и сам пока точно не решил, что с ним сделать. Бабкино проклятие сбылось – концертмейстер всю свою жизнь промаялся между прошлым и будущим. Ни дома не нажил, ни семьи, ни детей. И отчасти, виной тому был сам Цыган. Именно он охотился за Порфирием, наступал ему на пятки в надежде вернуть кольцо. Точно так же, как и Терепов, мотался между мирами. Не мог смириться с несправедливой смертью отца по дороге на каторгу. Всю жизнь с мыслью о мести жил, потому что верил, прошлое можно изменить. Да только знать бы, как? Еще и старец этот с Васьки утверждал, что кольцо больше не его, а принадлежит оно настырной девчонке, которая волею злого рока оказалась причастной ко всей этой истории. Цыган ухмыльнулся – совсем как он, по воле случая. Может, это что-то да значит? Но насчет нее он решит позже, как только они встретятся.
Плут расценил ухмылку как насмешку над собой. До Ивана как будто только дошло, что он играл в какую-то чужую игру – собирал для бомбы материалы, разносил листовки, горел идеями революции, но никогда не видел других участников, руководителя звена. К какой организации они относятся, и то не знал.
– А может, и ячейки никакой нет, раз ты решаешь: будет ли акт, делать ли бомбу? – Спросил он, распаляясь не на шутку. Осознание, что все это время Цыган водил его как телка на веревочке, взбесило.
– Может, и нет. – Цыган отвернулся, здороваясь с работниками, курившими у ворот.
– Зачем же мы тогда на смену идем?
– На всякий случай. Не все еще, что нужно, мы с тобой отсюда вынесли. – Закончил черноглазый. – Пусть лежит на квартире, есть не просит.
Кто знает, как обернется все? Пока он сам ни в чем не уверен, рано отказываться от первоначального плана. Цыган беззаботно кивнул охране на проходной и вошел на территорию, насвистывая незамысловатую мелодию.
Иван сцепил зубы, но вслух ничего не сказал, обдумывая полученную информацию.
***
Санкт-Петербург, наши дни
Утро обрушилось на голову Ани внезапно. Комната наполнилась солнечным светом, а сквозь не зашторенные окна голубел кусок неба. Аня поморщилась – как же плохо! Голова как колокол, хочется одновременно пить и не шевелиться. Не собиралась она так напиваться, терпеть не могла, когда кто-то злоупотреблял. Но то ли сказались ее переживания, то ли еще что-то, и вот уже она со стыдом вспоминает свои танцы в баре и один за одним мелькающие коктейли. Интересно, как она добралась домой? Домой. Мысль, что особняк на Галерной – ее дом уже больше не удивляла. Напрягши память, Аня вспомнила, что под конец вечера к ним присоединилась
