Эвелины. Поэтому отец дальновидно привлек свою дочь к воплощению своего плана в жизнь, полностью ей доверяя и ничего от нее не скрывая. Барсануфиус прекрасно разбирался в людях и давно уже разглядел в своей единственной дочери полную копию себя. Эвелина с раннего детства могла просчитывать и воплощать любые свои задумки и желания, таким хитрым образом манипулируя людьми, что те даже не подозревали, что являются лишь марионетками в цепких ручонках милой девочки.
В детстве она это делала неосознанно, следуя лишь своим инстинктам, но с возрастом, поднаторев и войдя во вкус, стала осознанно манипулировать окружением. В юности Эвелина порой даже перебарщивала с этим чисто из спортивного интереса. Прогибая людей, она испытывала самое большое удовольствие в своей жизни. В этом было даже что-то маниакальное. Но Эвелина, с подачи мудрого отца, конечно, не позволила себе скатиться в примитивный садизм, и нашла в этом занятии своеобразную эстетику, целое искусство.
Теперь она использовала этот свой природный талант исключительно для извлечения собственной выгоды, и лишь изредка позволяла себе кое-что по мелочи ради удовольствия. Так, небольшие шалости! Должна же королева хоть как-то развлекаться! Имеет на это полное право, черт возьми! А что-там при этом происходит с людьми, ее мало беспокоит. Сами напросились! Или просто оказались не в том месте, не в то время. Но это все несущественно, так, бытовуха!
И только одного она ни в какую не могла добиться в этой жизни, невзирая на все таланты и возможности – и это боль всей ее жизни! – любви своего собственного супруга. Что бы Эвелина ни предпринимала, как бы ни старалась, она не могла заставить Видариона испытывать к ней хоть толику той любви, которой ни за что была обласкана Владана, его бывшая.
Эвелина села на кровати, прижала руку к груди. Эта боль была невыносима! Боль от неразделенной любви проявлялась физической болью. Сердце сдавило не шуточно, и Эвелина потянулась к звонку, чтоб вызвать горничную с лекарством. И вздрогнула – в кресле напротив сидел человек. Эвелина еле сдержала крик, и трясущейся рукой потянулась к включателю энергетического светильника. Свет залил будуар королевы, заставив человека в кресле недовольно сощуриться. Это был король!
Эвелина быстренько уничтожила на своем лице выражение ужаса и остатки слез и постаралась как можно спокойнее произнести:
– Мой супруг в моей опочивальне… Ночью… Вот так сюрприз!
Король молчал, выдерживая интригу.
– Что привело Ваше Величество сюда об эту пору? – довольно издевательским тоном произнесла королева, заметно оправившись от первого потрясения. – За последние десять лет вы не удостаивали меня своими ночными визитами. Не знаю, что и думать…
Видарион продолжал молча смотреть на нее. Эвелина занервничала, но не подала и виду.
– Я собиралась позвать горничную, Ваше Величество, хочу принять лекарство. Вы позволите
