того, как я протер рану на щеке, Соня обработала ее перекисью. Сначала она было хотела применить зеленку, но я сопротивлялся до последнего и в итоге одержал победу. Мне не хотелось несколько дней носить на лице зеленое пятно, которое, к тому же, будет все вокруг пачкать. Даже в городе я никогда не позволял мазать зеленкой мое лицо, ведь это испортит весь мой внешний вид, исполненный исключительно в синих и черных тонах. После «процедур» мы наконец занялись тем, ради чего я вообще сюда пришел – строительством террариума. Мне, признаться, все еще было стыдно, и в подобной ситуации с девушкой (хотя Соня и не была той, внимание которой я жаждал получить, но я привык производить впечатление на всех дам без исключения) я бы просто ушел, но не теперь. Все это приходилось терпеть ради нехитрой цели.
– Это нужно скрепить с потолком, – сказала она, когда я взял первую деталь искусственного дерева для громадного аквариума с имитацией, как я понял, естественных условий для какого-то животного, высотою чуть больше меня.
Кивнув, я поднял деталь к потолку аквариума и тут же чуть не уронил ее. Сморщившись от боли, я машинально схватил ушибленное в сарае плечо.
– Что такое? – ловко перехватив деталь и осторожно положив ее на пол, спросила Соня.
– Плечо там зацепило, наверное. – сняв темно-синюю кофту, я бросил ее на пол и приподнял рукав футболки, тем самым оголив раненое плечо. Тут же нам обоим показался приличного размера синяк. Но, как я уже понял, помимо никак не мешающей синевы, мне будет больно поднимать эту руку, да и, скорее всего, двигать ею в принципе.
– Нужно было сразу приложить что-то холодное. – со знанием дела сказала Соня.
– Ничего страшного. Я смогу продолжить сборку. – я махнул здоровой рукой в сторону боковых деталей.
– Как?
– Потерплю. Не так уж и больно. Скорее, это было просто неожиданно.
Какие-то секунды она еще наблюдала за моим лицом, после чего вернулась к работе.
– А для кого террариум-то? – присев к кучке деталей, я стал неспешно перебирать их здоровой рукой.
– Для Полины и Артема. – улыбнувшись, сказала Соня и кивнула куда-то за меня.
– А Артема-то за что? – я посмеялся, представив его в этом стеклянном доме.
– Артем – это мой ящер. Брат проспорил, поэтому я назвала ящера его именем. А Полиной зовут черепашку.
– Какая-то Полина проспорила? – повернувшись назад, я увидел тот самый контейнер с Полиной, который вчера привлек мое внимание, и точно такой же рядом с ним с Артемом, как я полагаю.
– Нет, – усмехнулась она. – Я сама не знаю. Почему-то, когда я ее только увидела у Нади, моей кузины, то сразу сказала, что это Полина.
– Я думаю, ей и правда подходит. – приблизившись к Полине, кивнул я. На меня смотрела небольшая черепашка размером где-то меньше ладони и хлопала бусинками-глазами. – Но я надеялся, что ее будут звать Надей. – тише
