одевалась по-прежнему просто, платья не носила, оставалась в теплых штанах и свитере, добавила только розовый вязанный шарфик от Дедули Аксила. На голове небрежный пучок, на ногах сапоги. Всё для удобства и тепла. И ничего, чтобы соблазнять Принца или склонять его к свадьбе бесконечными красными платьями. Если она хотела его задеть, то сделала это. После первой скоропалительной близости ему требуется вторая, чуть менее скоропалительная, а она даже не думает давать ему повод. Любое его движение сразу принимает ударом коляски Зельтиура по ногам.
– Вилли, назрел разговор. Как ты относишься к тому чтобы вечерком в романтической обстановке распробовать сказочный букет одной подарочной бутылки? – призывно погладил он великолепный голый торс.
Вилли, у которой в процессе бритья на веке и лбу выросли две большие мыльные бородавки, ответила, не задумываясь:
– Родик, ты все-таки сказочный жмот. Как можно напоить всех одной бутылкой?
– Почему всех? Только ты и я, – утробно проворковал он.
– И Ждуняша, – сразу выпалила она. – Ему вино полезно и нравится.
Родион запахнул шубу, поймав на себе ликующий взгляд Зельтиура.
– Причем здесь твоя Ждуняша и наша романтическая обстановка? – обиделся он. – Откуда такая дочерняя любовь к этому агаронскому пугалу? Давай вспомним, что на царском приеме он хотел обвинить нас во всех тяжких и выпереть из страны. И это только в лучшем случае. В худшем нас поместили бы в останки Башни отверженных.
– Родик, давай вспомним, что Башню грохнула я, и все его обвинения обоснованные. Он же не мог знать, что помимо прочего, ты ящер, который сбрасывает хвост всякий раз, как его прижмут. Ты выскользнешь даже из Башни отверженных.
– Обвинения не принимаются, – нахмурился он. – Я тебя покрывал, боевая ты моя. А он нам путешествие в Степи испортил. Уверен, вся мерзость от него, и смерч, и морок.
– Это не доказано, он маг-защитник, а не иллюзор, во-первых. И я его уже простила, во-вторых, – вытерла она старую довольную моську, вытащила изо рта начатый леденец и впихнула его Зельтиуру в рот. – Он только защищался. Откуда ему было знать, может мы негодяи и разбойники? Пришли разрушить его спокойный мир. Что собственно и сделали, бессовестно и беспощадно.
– Вилли, – все больше злился Родион. – А если он наслал на нас убийцу? Если Асцад охотится за нами по его наводке? Ты не подумала о том, что он тебя не простит и не пощадит?
– Родик, подумала. И вот, что хочу сказать. Я его беспомощного не обижу. Встретимся на поле боя, тогда да. А пока он нуждается в моей поддержке.
– Вилли, ты сказочная идиотка.
– Мне его жалко. Он от моих стихов плачет, – выпалила она.
– Я тоже рыдаю. Всякий раз, как утихну от смеха. Как насчет пожалеть меня за бутылкой вина? – Родион натянул на лицо самую соблазнительную мину и послал девушке воздушный поцелуй.
Вопреки ожиданиям Вилли зло фыркнула, схватила
