А вы, Саша, бесфамильный?
– Ой, нет. Что вы. Конечно, есть, – он склонил голову, словно провинившийся ребёнок, и добавил: – Велединский. Александр Велединский.
– Замечательно! Какая у вас сценическая фамилия. Работаете?
– Да, слесарем на заводе.
– Будем думать! Хорошо! – в раздумье сказал он, словно сам себе, и тут же обратился к Алексею.
– А вас как звать, чудесный незнакомец?
– Я Алексей Самарин, танцую и пою! – лихо отрапортовал Алексей и пожал протянутую руку руководителя.
– У вас приятный тембр, – заметил Владимир Петрович. – А что поёте под гитару? – и словно с укоризной заметил, – а я уж думал вы нас порадуете своим вокалом, а вы без гитары.
– Я думал, здесь есть, поэтому и не стал брать свою.
– Правильно подумали. У нас тут всё есть!
Лёшка ухмыльнулся: – Как в Греции?
– Как в Греции! – и добавил, – Чехова помните? Уважаю!
– А я ещё и чечётку умею, – влез Сашка в разговор.
– Богата талантами русская земля! – улыбался худрук.
И тут из-за его спины выскочила Антонина, которая до этого тихо молчала и смотрела на ребят, боясь перебить руководителя коллектива.
– Ой, Лёшка, Сашка! Какие вы молодцы, что пришли, я так рада за вас.
– Вот уже и поклонница появилась! – слегка сыронизировал худрук.
– Да мы друзья! – воскликнула Антонина. – Они просто всё никак не решались! – восторженно бросила в сторону худрука Тоня.
Кроме Антонины, и другие ребята и девушки стали собираться вокруг новеньких и с интересом их рассматривали. Конечно, всем было не просто интересно, а очень интересно, а что они могут? Петь, танцевать? Им, участникам студии, которая ставила не просто спектакли и отрывки из пьес, а собиралась ставить большие фрагменты из разных оперетт, чтобы поучаствовать в городском смотре художественной самодеятельности, было совсем не безразлично, что умеют эти молодые, симпатичные парни. Конечно, очень хотелось услышать их голоса, посмотреть, что они реально могут, как танцуют. И то, что один может кроме пения бить чечётку, а второй ещё и на гитаре играет, было уже не так уж и мало. Девчонки с любопытством глядели на ребят, явно примеривая их на себя, ну в том плане, для начала, а кто и что сможет играть на сцене. А ребята смотрели более строго, мужики, конечно, симпатичные, но и мы дескать не хуже, и мы «могём» тоже кой-чего. Поглядим.
У стены, слева от входа, стоял концертный рояль, за которым сидела аккомпаниаторша, молодая женщина лет тридцати пяти, в тёмно-синем платье и чёрных босоножках, облокотившись руками на крышку и наблюдая за новенькими. Ей тоже стало интересно, что могут эти парни, вольются ли они в коллектив или пару раз появятся, а потом испарятся, как это часто бывает с теми, кто о себе думает, что может стать артистом, но вот роли учить
