с воздуха бомбят.
Секретный план, воспользоваться газом,
Был август и прекрасная пора.
Рассвет багряный и туман зараза,
Зелёной мутью вниз, бежал с бугра.
У крепости отравлено живое,
Склонилось, почернело на пути,
Дыхание у смерти роковое,
Пожухло, сжалось, больше не спасти.
Свернулись в трубку листья и опали,
С цветов упали наземь лепестки.
Солдаты в страшных муках умирали,
И почернели в поле васильки.
Предметы и продукты, толстым слоем,
Из окиси, покрыл зелёный мох.
Слепые, с чувством жажды, с злобным воем,
Брели куда-то, испуская вздох.
Вал огненный за газовой атакой,
Дивизия на штурм идёт вперёд.
Под стеклами глаза, они зеваки,
Туман зелёный, их теперь черёд.
Казалось нет живых и крепость пала,
Но что случилось? Сотня мертвецов.
Их видно смерть в атаку поднимала,
Готовы на куски порвать врагов.
Их лица жутким кашлем сотрясались,
Сквозь тряпки видно: кровь и волдыри.
В атаку шли и с жизнью так прощались,
Их цель одна – постылый враг умри.
За Родину умрём и будьте кляты,
Выплёвывая лёгкие в лицо.
«Ура»! – кричали русские солдаты.
Мы помним Вас героев, храбрецов!
Бежит назад германская пехота,
Отбросив маски, с ужасом в глазах.
А в бой идёт тринадцатая рота,
"Атака мертвецов", не на словах.
Их шестьдесят, но в бой идут отважно!
А в панике противник прочь бежит,
Там три полка, но это им неважно.
Уверенны они, что им не жить.
Подувший ветер чуть клубы развеял.
Откуда не возьмись, нещадно бьют,
Огонь ведёт из мертвых батарея.
Теперь от лютой кары не уйдут.
III.
Забыто всё и девять лет проходит,
В той крепости засыпан взрывом склад.
Его случайно под землёй находят,
Вдруг. "Кто идёт! Стоять!"– кричит солдат.
Он на посту и долг свой выполняет,
Бдит службу тот бессменный часовой.
Во тьме свой склад надёжно охраняет,
Ждёт смену. Он с губернии Тверской.
И нет уже страны которой служит,
А власть теперь рабочих и крестьян.
Ослеп от света солнца, но не тужит,
Он соль земли, войны той ветеран.
IV.
И этот день стал днем Солдатской славы,
Позор самодержавию с царем.
Продав народ, как были вы неправы,
Опасную
