всдыхаес? – спросил меня агрессивно Шпунт.
Глава 11
Ситуация становилось смешной, но от того не менее опасной.
– Братуха, ты чё такой грустный? – завопил нетрезвым голосом Стылый.
– Писюн сосал невкусный? – вторил ему Габриэль.
Компания дружно заржала, а когда они закончили, я медленно произнёс:
– Знаешь, дружище, я тут совсем недавно, но понял одну простую истину…
– И какую? – подался вперёд Габриэль.
– Люди в Улье делятся на две основные категории…
– Это на какие? – с готовностью спросил он, – На уродливых недоквазов и нормальных пацанов?
– Нет… На тех, кто хочет в одиночестве степенно выпить, и тех, кто тявкает, как брехливая сучка, и мешает первым, – преувеличенно спокойно ответил я, делая глоток из стакана, – Мешаете вы, Габриэль…
– А ты чё борзый такой? – процедил Шпунт, – Пошили, на улицу выскочим, без дураков пообщаемся!
– Без дураков никак не выйдет, вы уже пришли, – ухмыльнулся я, – Здесь общайся…
Не договорил, так как разговоры мне надоели. Было совершенно ясно, эти трое чувствуют за собой силу и напрашиваются на драку, но по какой-то причине не могут напасть на меня первыми. Им необходимо, чтобы потасовку начал я.
Вообще, бояться уличной драки – это нормально, потому что неизбежно наступят последствия либо для здоровья, либо юридические. Как говорят – один ляжет, другой сядет. Только психи не боятся никого и ничего, и то в момент обострения своего недуга. Возможно, в той, прошлой жизни Илья Казанский не стал бы усугублять конфликт и поискал бы мирное решения. Но Илья Казанский остался в своём родном мире, а я тут. И я – больше не он. Я – Орк. То, что претерпела метаморфозу не только моя физиология, но и, по всей видимости, личность, понял когда внутри закипела чёрная ярость. Мне было недостаточно просто дать по морде этим троим. Всё мое существо желало их сокрушить, растоптать, уничтожить.
Я попал в этот злобный мир не по своей воле и превратился в чудовище тоже не от великого желания. Ещё и алкоголь почти не взял, а выпита уже почти половина бутылки сорокаградусного рома. Раздражение готово было освободиться мощным взрывом, и я не стал его сдерживать.
В руках у меня были стакан и бутылка, у моих противников – по пистолету. И шутить они со мной закончили. Моё новое зрение отметило, что лёгким плавным движением Шпунт расстегнул застёжку клапана кобуры.
Резким движением руки я выплеснул ром в глаза Габриэля, бутылку разбил боковым ударом о голову Стылого. Сосуд из тёмного стекла разлетелся мелкой крошкой, оставляя в моём кулаке жалкий осколок. В общем-то это всё, что я успел сделать, Шпунт с ненормальной скоростью отпрыгнул и выхватил оружие. Не успел я обрадоваться, что вырубил Стылого и нейтрализовал на время Габриэля, пистолет Шпунта взял меня на прицел. Оставалось только укрыться за орущим и трущим глаза разговорчивым спортивным парнем, назвашимся странным именем Габриэль. Треснуло три пистолетных
