рецепт эликсира бессмертия. И вы все прекрасно понимаете, что я не могу явиться к нему и потребовать книгу. Поэтому нам придется наведаться к нему ночью. Нужно обыскать дом и, либо найти ее, либо уйти ни с чем, – колдун развел руки, словно извиняясь.
– До полнолуния у нас еще три дня, – задумчиво проговорил Эрколь, почесывая рыжеватую бороду.
Все сидящие за столом вздрогнули. Каждый хорошо знал, чем становится полнолуние для обитателей города. Эрколь был оборотнем и встречал полную луну в облике громадного волка. В эти дни он не помнил себя и пропадал целыми сутками. Ночами был слышен его утробный вой, от которого мороз пробирал до самых костей. Оборотень возвращался израненный, измученный и оставался спокоен до тех пор, пока на небе снова не появлялся печальный желтый диск.
– Послезавтра Вальпургиева ночь. Ночь я проведу в лесу, – стала оправдываться Рагна.
– И до утра будешь прыгать голая вокруг костра, распевая свои песни, – залился смехом юный Джак.
– Прикуси язык, волшебник – недоучка! Тебе не понять древнего ритуала! – вспыхнула рыжая ведьма, недовольно сведя брови. – Тем более, что последние годы – это просто день памяти. Ведьмы ушли. Никого не осталось.
Рагна резко отвернулась, чтобы окружающие не заметили выступившие слезы отчаяния.
– Значит, мы просто подождем пару недель. У меня будет больше времени, чтобы уточнить все факты, – прервал перепалку Просперо.
– Хорошо. Теперь опустимся до проблем мелочных. Что у нас с работой и деньгами? – поинтересовался Эрколь.
– У меня пусто. Никого уже не радуют исчезающие во время жонглирования шары или взрывающиеся булавы! – горестно вздохнул Джак, выворачивая карманы своей голубой мантии.
– Я тоже особо много не наплясала, да и день сегодня я потеряла, – вздохнула Рагна, выкладывая на стол горсть мелких монет.
– А я продала сегодня покрывало и пару салфеток, которые вышивала последние дни! – весело объявила Элиза и гордо достала из-за корсажа маленький, но довольно увесистый кошелек.
Эрколь не удержался от радостного возгласа. Да и остальные одобрительно заулыбались.
Глава 4
На каменном полу, то выгибаясь дугой, то вытягиваясь в струну, корчился уже немолодой мужчина. Его лицо искажали гримасы, он смеялся и плакал, а глаза безумно вращались. Тело его сотрясали судороги, из горла вырывались нечленораздельные звуки и хриплый смех.
Над мужчиной стоял высокий худощавый священник в черной рясе. Он едва заметно шевелил губами и изредка крестился. Высокий лоб его покрылся мелкой испариной, бледные руки дрожали от напряжения:
– Именем Господа нашего, изыди! – прошептал монах, осеняя себя крестным знамением.
Мученик издал истошный крик и затих. Черты лица его разгладились, судороги прекратились.
Священник, тяжело ступая, поднялся за кафедру и мутным взглядом оглядел зал:
