он занял водительское место.
– Более чем. Когда-то миры были единым целым, но позднее разделились. Явь стала отрезана от Нави, но не наоборот. У навьев безлимитный кредит пользования вашей реальностью. У многих из нас здесь есть свой бизнес, друзья, даже, семьи.
– Можно из одного мира, скажем, звонить в другой?
– Любые средства связи, – мужчина завел машину, выводя ее на проезжую часть. – В Нави обзаведешься SIM-картой или подключишь интернет, и общайся, с кем тебе хочется из Яви и любого другого уголка мира. Ограничений нет.
Хорошо, если так. Значит, она не будет абсолютно отрезана от своего дома.
Подтверждая слова о том, что навьи практически свои в мире людей, Найтмер сразу понял, куда нужно везти девушку, назвавшей домашний адрес. Пока ехали, Марина обдумывала план действий: сначала решила собрать вещи, а потом пообщаться с родными. Самое сложное было объясниться с дедом, потому что как бы она не назвала свой отъезд, а он все равно слишком подозрителен. Бывший военный мог читать людей, как раскрытые книги, и разобраться в недоговаривающей и нервничающей внучке, которую знал, как облупленную, мог легко. Сестра, наверняка, ее тоже не одобрит. Полина была из тех, кто не терпела никакие перемены, и, мало того, стремилась ограничить эти самые перемены не только в своей жизни, но и в жизни близких ей людей. Ее кредом было слово «стабильность», и наверняка с ее стороны последует мгновенная реакция, возможно, со скандалом.
Поэтому Марина решила, что сообщит об отъезде матери и Вадиму, а с остальными переговорит по телефону, когда окажется в Нави. Она прекрасно понимала, что это неправильно, но ее нервы и выдержка были уже на пределе. И если бы ей начали читать нотации, учить или выспрашивать о новой работе, срыв произошел бы незамедлительно. Когда же она приняла решение, то немного полегчало, а за размышлениями впереди замаячили знакомые многоэтажки и родной двор. Вышли из машины вместе, припарковавшейся на небольшой стоянке у подъезда, где как раз оставалось одно незанятое место. Найтмер следовал за Мариной молчаливой тенью, а девушке уже было все равно – очень сильно хотелось домой. Подъезд встретил привычным полумраком, но стоило хлопнуть дверью, как загорелась лампочка на первом этаже. По привычке пошла по лестнице до третьего этажа, отметив, что сегодня здесь проходила уборка; мокрые разводы на бетоне все еще подсыхали и пахло хлоркой.
Зайдя в квартиру, Марина с удовольствием вдохнула родной запах, и тут же почувствовала, как защемило сердце от боли. Неуверенно посмотрев на разувающегося Найтмера, предложила ему кофе или чаю, но ей сказали, чтобы не беспокоилась и занималась своими делами. Она и перестала беспокоиться, оказавшись в своей спальне и заперев дверь. Вытащив два чемодана из шкафа: один поменьше, а второй побольше, поразмыслив добавила еще спортивную сумку, рюкзак и обычную сумку средних размеров. А начав складывать вещи, не сразу поняла, почему перед глазами все начало расплываться. Первый громкий всхлип вырвался
