так что, Наталья Олеговна? – спросил усатый.
– Решайте, Наталья Олеговна! – заявила Дятлова.
Помолчав секунд десять, директор вынесла вердикт:
– Обратимся к помощи демократии! – вернее, она спихнула решение на других… – Вызовем остальных преподавателей, и устроим голосование.
– Да какое ещё голосование, Наталья Олеговна! – негодовала Дятлова.
– Отличная идея, госпожа! – улыбался усатый.
По громкой связи в кабинет были вызваны сразу все преподаватели. Я пододвинул столы в центр помещения, расставил стулья. Мужчины и женщины, парни и девушки постепенно рассаживались, дожидаясь прихода остальных.
Когда явились все, кроме одной из новеньких преподавательниц, усатый с Дятловой начали излагать свои версии произошедшего, естественно, агитируя голосовать за их решение.
Ух… как же они старались!
Выслушав их, преподаватели начали между собой переговариваться. Также они поглядывали на меня, кто-то улыбаясь, а кто-то, наоборот, морщась.
Наконец, началось голосование.
– Кто за то, чтобы запретить Владиславу Антонову появляться в академии?! – произнесла Дятлова. – Поднимайте руки!
Я с раздражением глядел на тех, кто голосовал против меня. И, чёрт, таких было немало… неужто усатый был неубедителен? Или они, как и Дятлова, так отчаянно следуют написанному в уставе?
– Пять, шесть, семь… – директор считала поднятые руки, чтобы записать количество на листок. Сама же от голосования отказалась. – Итак… девять человек против. – заключила она.
Хреново! Я, конечно, намеренно не подсчитывал количество преподавателей, чтобы заранее не паниковать, но, на вскидку, их было около половины.
– Теперь поднимите руки те, кто хочет видеть господина Антонова в наших стройных рядах? – обратился усатый.
– Один, два, три… – считала вслух директор. – Четыре, пять…
Ну же, сволочи, а ну руки поднимайте! А то сам заставлю!
– Шесть, семь… восемь… де… – одна из женщин, пухлая и в очках, всё не могла решиться, она то приподнимала руку, то опускала её обратно.
Я обратил внимание на усатого, что активно подмигивал сомневающейся. Чего?..
– Девять! – провозгласила директор, когда последняя из голосующих, наконец, сделала выбор. – Итого у нас… девять голосов против девяти. Поровну… – разочарованно вздохнула, поняв, что теперь решение всё равно придётся принимать ей.
– Ещё я голосую против, я! Мой голос десятый!
– Ольга Анатольевна, ну не позорьтесь уже, а… – покачал головой усатый и Дятлова опустила руку, нахмурившись.
– И что же нам делать… – директор упёрлась руками на стол и стала глядеть то на меня, то на преподавателей.
– Наталья Олеговна, может, новенькую дождёмся? Кажется, Лисицына её фамилия.
– Точно!
