её удивительным даром: она умела одним молчанием заставить Сергея почувствовать свою вину. Ночью, в постели, когда она прощала Сергею его вспыльчивый характер и даже часто винила себя в каких-то несправедливых поступках мужа, он осознавал, как страшно виноват перед этой женщиной, и его любовь к ней становилась ещё сильней… Теперь рождённые ею дети остались единственным смыслом его жизни. Сергей жалел, что они остановились на четырёх детях. Он любил её беременной. Никогда не видел он женщину в положении более прекрасной, чем была она, его Галчонок…
Звонок от секретаря вырвал его из воспоминаний. На «вертушке» был его приятель из аппарата Совета Министров Андрей Заболотский.
– Привет, Серж. Как дела?
– Нормально. Хуже бы не было!
– Хуже может быть, если ты не перестанешь правду-матку кромсать.
– Это ты, наверное, относительно моего выступления на коллегии министерства?
– Конечно! Сам ведь понимаешь, что не вписываешься в поворот, а продолжаешь давить на газ…
– А ты что, хотел бы, чтобы я молчал, когда эти новые недоумки, заразившись перестройкой, хотят не перестраивать, а ломать? Ведь чтобы вновь строить, у них нет ни ума, ни яиц! Это во-первых. А во-вторых, ломая, они уничтожают всё и не понимают, что даже страшная соцсистема выживала за счёт профессионально выстроенных структур во многих областях нашей жизни. Поэтому важно сохранить то хорошее и нужное, что есть, именно сохранить и приспособить к нуждам новой философии и политики. Это единственное, чего я хочу.
Заболотский ценил в Сергее опытного профессионала, часто приходил на коллегию. Сергей никогда не выступал на коллегии «для галочки». Все его выступления носили деловой и принципиальный характер. Он мог критически подойти к любому решению высоких инстанций, если был уверен, что это решение способно отрицательно сказаться на деятельности Министерства внешней торговли или его подразделений. Вот и вчера он резко выступил против попыток разрушить монополию внешней торговли. По его твёрдому убеждению, государство, которое серьёзно намерено перестроить свою систему после эпохи тоталитаризма, ещё долго будет нуждаться в сохранении монополии во многих стратегических отраслях, для того чтобы располагать финансовыми средствами, необходимыми для осуществления своих реформ. Но все возражения Сергея и его единомышленников вызывали только озлобление у «новаторов» перестройки, убеждённых в том, что действия внешторговцев объясняются простым желанием удержать свои позиции и по-прежнему «грести под себя».
Заболотский сообщил Сергею, что первый заместитель премьера хочет вызвать его к себе для объяснений.
– Я могу объяснить ему в сотый раз, я писал ему об этом уже трижды. Ответа никакого нет. Пошли они!.. Если так будет продолжаться, я подам в отставку.
– Что
