запрещено кататься. Вот если бы их поймали в самом бункере…
Элли держалась за Мурену и поэтому могла позволить себе похолодеть от страха. Это было рискованно… очень. И это было только её решение.
Повезло, что они успели уйти. Денег только жалко, но риск есть риск.
Была ночь. Байки неслись по прямой дороге, в лицо бил северный ветер. Пахло соснами. Вокруг лес, сейчас поздняя весна, почти лето. Поэтому так тепло. А зимой снег и на байке не проедешь, нужно пересаживаться на снегоход, а на нём с такой скоростью не погоняешь. И одеваться приходится в уродские дублёнки и неуклюжие сапоги.
Элли закрыла глаза. На миг ей показалось, что она снова в палатке, в помещении завода, что ей просто снится сон, что сейчас она откроет глаза и увидит рядом Эфирку. А за ней – лицо Вольфа. И они проснуться и станут искать выход.
Найти выход!
Да, именно так. По условиям Заводской игры нужно найти выход, но победитель будет лишь один – первый, кто войдёт в нужную комнату и наступит на панель у порога. Только один.
Её невольно пробрала дрожь. Элли впервые легла в оболочку полного погружения. Это когда ты в игре… словно она и есть твоя настоящая жизнь. Отсекается прошлое, стирается память, остается только настоящее. Ты там живёшь! Всё, что там происходит – для тебя совершенно реально. Поэтому и эмоции от игры сногсшибательные. Топовые игроки эры предапокалипсиса оставляли записи о том, что никогда и ничего не чувствовали острее, что это самое лучшее, что с ними когда-либо случалось. Память об игре с полным погружением ничем другим не перебить.
Элли много читала и слушала, пыталась понять, что в этом такого необычного, какие при этом возникают ощущения. По уверениям очевидцев, очень живые. И поэтому очень страшные. Но она была уверена, что всё это – преувеличение, что ничего особо нового там не случится.
Она ошибалась.
Полное погружение – это… это…
Сердце стучало, будто жило само по себе. Элли не могла описать свои эмоции. Но ни одна игра так глубоко в неё не проникала. Она… будто раздвоилась и сейчас не могла поверить, что это было понарошку. Вольф. Жёлтые пакеты. Твари в лабиринте. Получается, этого на самом деле никогда не случалось?
Не может быть. Она не могла себя в этом убедить. Вроде посмеивалась над самой собой, ну что ты как дурочка, конечно, это просто игра. Но чувствовала эти мурашки по телу, когда она же в глубине души со страхом шептала, что игра не может быть настолько… жизнью. Настолько… всем миром. Фактом. Непреложной истиной. Явью!
В этом было что-то неправильное, нечеловеческое. Может, таких игр на белом свете быть не должно? Может, надо их запретить? Искоренить, как ядовитые растения? Уничтожить, как страшных хищников?
К счастью, вскоре байки свернули на просёлочную дорогу и все мысли растряслись по кочкам.
Они не поехали в клан, а остановились в старой деревне, где в одном из домов у них было организовано убежище. Загнали байки в сарай, закрыли ворота, хотя тут посторонние не
