новому балету. Через пару часов он вернулся и снова накинулся на девушку как ураган, целовал, словно в последний раз, подмял под себя еще не успевшую отойти ото сна Машу и снова яростно поимел её, а она громко стонала и кричала под ним, обвивая его тело своими длинными ногами и нежными руками. Такого сумасшествия он не помнил, никогда еще ни одна женщина так не заводила его. И Филиппу это точно не понравилось бы, но сейчас, он наплевал на свой внутренний голос и отдался чувствам. Он так хотел эмоций и новых идей. И не готов был сейчас пожертвовать ими, и оставить девушку в покое.
Он написал уже три акта, и его фантазия еще не закончилась, Бланше увидел, что уже расцвело, а в глазах не было и намека на сон. Он потянулся, прошел по кабинету, сделал пару фуэте, и понял, что ему сейчас безумно хорошо, он готов поспорить, что счастлив. Неужели дело в девушке, которая отсыпается в его постели?
Он поднялся в свою спальню и не смог оторвать глаз от вида спавшей Мари. Девушка лежала на животе, обняв двумя руками подушку. Одна нога выглядывала из – под легкого одеяла, которое прикрывало только её нижнюю часть, спина незаметно поднималась от равномерного дыхания, волосы разбросаны по подушке, и прикрывали часть лица. У Бланше защемило сердце от нежности, которую он испытал к спящей Колчиной, и сердце зашлось в бешеном ритме. "Что, черт возьми, происходит?"– недоумевал хореограф, такие чувства он испытывал очень давно, в детстве, когда обнимал родителей. С женщинами такое точно впервые.
Поддался порыву и лег рядом с Колчиной, начал покрывать поцелуями её спину, поднимаясь вверх к лопаткам, затем к шее. Девушка что-то промычала, протестуя от того, что он начал её переворачивать, увидел её припухшие губы от ночных требовательных поцелуев и нежно провел языком по ним. Маша открыла глаза, и часто заморгала, Филипп продолжил изучать губами её лицо, и губы Мари растянулись в улыбке.
– Привет! – тихонько прошептала она. – Вы уже встали?
Филипп дернулся, почему опять на вы? Она снова намекает на их разницу в возрасте?
– Маша я тебя трахаю, давай ты будешь звать меня просто Филипп.
– Хорошо – сразу согласилась девушка, и потянулась, открыв мужчине свою маленькую грудь, которую Филипп тут же покрыл поцелуями.
– Я еще не ложился.– Заваливаясь на девушку, сказал танцор.
– Серьезно? – брови Колчиной поднялись на лоб. – И чем же ты занимался, Филипп?
– Я написал уже половину действия. И конечно делал перерывы, чтобы зарядиться энергией от моей музы.
Маша почувствовала его восставший орган и глаза полезли из орбит. Сколько можно? За эту ночь она занималась сексом больше, чем за свои двадцать один год жизни, а этот мужчина снова готов одарить её этими незабываемыми ощущениями.
– Снова нужна энергия? – Улыбаясь, проговорила Маша.
– Немного. – Филипп прижался к груди девушки – Я тебя не замучил?
– Нисколько
