что нет, – ответил я. – Перед нами очень мощная сила. Всем людям нужно объединиться в борьбе с ней.
– То есть, вы предлагаете начать войну? – произнес регент. – Войну, где герцог Каруинский по какой-то неведомой причине встанет со мной плечом к плечу? А вам не кажется, что, прежде чем делать подобные предложения, неплохо было бы заручиться его согласием?
– Война уже началась, – ответил я. – Нежить не будет присылать послов, предъявлять ультиматумы и заключать перемирия. Захватив Кирхайм, она двинется дальше на юг, уничтожая и разоряя страну до тех пор, пока не поглотит ее целиком. Мы все уже воюем, хотим мы того или нет. И герцог Каруинский, я надеюсь, тоже это поймет. Главное, чтобы не было слишком поздно. Я нижайше просил бы Его Величество сделать первый шаг и выступить примирителем и объединителем владык Монланада. Боюсь, что без этого чернолесские егеря не смогут обеспечить защиту даже Карнары.
– Ваша нижайшая просьба удивительно смахивает на ультиматум, – проговорил герцог, глаза которого немного сузились, пристально уставившись на меня. – Но Его Величество прощает вам вашу дерзость из уважения к проявленной вами доблести в бою и обещает рассмотреть возможность дипломатических шагов к примирению с врагами Короны. Однако это потребует обсуждения с советниками в ближайшие две недели.
– Но мое дозволение на проживание в Карнаре истекает через два дня, и я надеялся…
– Вопросы войны и мира не решаются в ходе приемов, – твердо отрезал герцог. – Такие вопросы решает Малый совет.
Я знал это, но ждал, что он хотя бы благосклонно отнесется ко мне. Со стороны герцога было странно пренебрегать какой бы то ни было помощью. Из Кирхайма с каждым днем приходили все более зловещие вести. Город, кажется, пока еще держался, но уже из последних сил. Окрестности его были наводнены нежитью. Огромный поток беженцев – голодных, оборванных, насмерть перепуганных – растекался от него во все стороны, наводняя страну волнами страха и отчаяния. В предместьях Карнары то и дело вспыхивали бунты. Лица обывателей хранили на себе печать напряженного ожидания. В тавернах шептались о том, что армия нежити вот-вот доберется уже и сюда. А раз так, то надо брать все, что плохо лежит, да бежать куда подальше.
На месте регента я бы сейчас в ноги поклонился любому, кто хотя бы предложил бы разумный план действий. Но регент, очевидно, был не из тех, кто кланяется в ноги. Помощь он готов был принять только от того, кто смиренно попросит об этом.
– Боюсь, у всех нас сейчас нет времени на формальности, – произнес я, чувствуя, как орденский нунций слева от меня нервно дернул ногой.
– И что же конкретно вы имеете предложить Короне? – осведомился регент, но что-то в его голосе заставило меня подумать, что ответ не слишком-то его интересует.
Я начал перечислять все те меры, которые не раз уже за эти дни обсуждал и с ребятами из Кернадала, и с крюстерцами, и с людьми из Ордена. Разведывательная операция по установлению численности
