за те несколько минут, пока его не было, слуги успели прибраться, навести порядок, притащить откуда-то свежие астры, починить свет. Но новенький ковер, свежая краска на стенах и блестящие от лака деревянные панели, откуда всему этому взяться?
– Стоило вам выпрыгнуть-с, так тут все переменилось, – подсказала экономка. – И будто ничего и не бывало.
– Сколько меня не было? – Андрей оперся о подоконник, чувствуя, как ноги не хотят его держать.
– Минут десять от силы, – предположила Надя. – А здесь будто… – Барышня замешкалась, растеряв свою воинственность, пока пыталась подобрать подходящее слово. – Будто стянули пыльный полог. И все стало таким, как я помню. – Надя обвела рукой гостиную.
На негнущихся ногах Андрей дошел до софы, тяжело опустился на мягкое сиденье и пошарил во внутреннем кармане пальто, которое лежало тут же, рядом. Где же портсигар… В голове мелькнуло, что он где-то читал о подобном. Или, может, слышал? Но капризная мысль вертела хвостом и ускользала.
Вот тебе и простенькое дело.
С момента своего рождения Андрей Голицын знал, что предназначен в этой жизни для чего-то особенного. Он так и говорил всем учителям, и поступление в кадетский магический корпус имени Петра Великого это лишь подтвердило. За что бы ни брался Голицын, все давалось по щелчку пальцев и все сходило с рук: и многочисленные дуэли, и пьяные выходки с использованием магии. И в этот раз штабс-фельдфебель был уверен, что не успеет весна ступить на земли империи, как он будет в дорогой сердцу столице. Ну, подумаешь, послали по ерундовому делу, дали в напарники молодую и амбициозную барышню. Но этот появившийся из ниоткуда, будто вынырнувший из прошлого особняк…
Папироса потрескивала в тон поленьям в камине от чересчур сильной затяжки. Легкие обожгло едким дымом.
– Андрей Сергеевич! – Из глубокой задумчивости его вывел уже привычно-требовательный голос напарницы. И за что она его так невзлюбила… Надя высилась над ним хищной птицей и, кажется, уже некоторое время что-то говорила.
– Надежда Ивановна, – мягко улыбнулся Андрей. Неожиданно сунул руку в карман и протянул девушке чуть смятый, но свежий цветок чайной розы.
Гнев на лице барышни сменился замешательством. Она машинально приняла комплимент, рассматривая ярко-розовые лепестки. Но этого хватило ненадолго. Через мгновение лицо ее снова исказила гримаса.
– Что за детские фокусы! – Девушка сунула цветок в карман. – Вы вообще меня слушали?
– Честно говоря, нет. – Андрей улыбнулся еще шире, а Надя чуть не задохнулась от возмущения.
– Я говорю, – очень медленно повторила она, нарочито долго выдыхая, – что нам надо найти дядю Владимира, а для этого осмотреть весь остальной дом.
– Знаете, а мне хочется убраться отсюда поскорее, так что склонен с вами не согласиться. Кто знает, что за опыты ставил тут ваш дядя – мы можем вообще никогда отсюда не выйти, уснуть еще на двадцать
