style="font-size:15px;"> – Мне? – она удивленно посмотрела на меня. – Ерунда. Больно Ильясу.
Брату уже сделали рентген, повели зашивать бровь.
– Ильяс мужчина. Терпеть такую боль для него – нормально.
– Нет. Драться ненормально.
– Драться, вступившись за честь женщины – именно так должен поступать мужчина.
– Да, Ильяс молодец.
– Идиот. Надо все-таки соразмерять силы. Вот так влезать в драку – глупо.
Она улыбнулась.
– Вас не поймешь. То вы говорите, что так и надо поступать, то – глупо.
– Он мог вызвать полицию. Охрану, в конце концов. В этом заведении же была служба охраны?
– Да. Но тогда он не был бы героем.
– Героем, которому теперь швы накладывают и предстоит визит к стоматологу. За мой счет.
– А вы все время его деньгами попрекаете? – она смотрела на меня так… осуждающе?
Чёрт.
– Я попрекаю? Вам показалось.
Она замолчала. Опустила голову.
У меня кончики пальцев свело от желания прикоснуться к ней. Я ведь мог это сделать? Или не мог? Ее щека полыхала огнем, наверняка было больно.
– Вам тоже нужно показаться доктору, – я осмелился протянуть руку, почти дотронулся. Она резко дернулась, отстраняясь. Словно боялась.
Наверное, так оно и было? Я пугал ее?
Твою ж дивизию… Сцепил зубы, чтобы вслух не выругаться.
– Мне в этой клинике доктор не по карману. И богатого брата у меня нет, – ее голос дрожал, в нем был вызов.
– Нет брата? В прошлый раз ты сказала… то есть вы… вы сказали…
– Богатого нет, – никакого брата у нее не было. Я уже все выяснил.
Светлячок жила вместе с мамой в скромной двушке в Подмосковье. Мама работала няней в семье бизнесмена, занималась сразу тремя его детьми. Светлячок тоже преподавала – учила детишек рисовать и изучать английский в картинках. И ставила какие-то танцы.
– Вам не стоит беспокоиться о деньгах. Это наша клиника.
– Ваша?
– Чему вы удивляетесь? Медицина – тоже бизнес. Я приглашу к вам врача.
– Не нужно.
– Зоя, вас мама не научила слушаться старших? Она ведь у вас педагог?
– Откуда вы знаете? Изучали мою жизнь? – она вскинула голову, хотя резкое движение явно причинило боль, смотрела с вызовом.
Дерзкая малышка, от взгляда которой я становился твердым как камень.
– Все в штыки воспринимаешь, Светлячок. Ильяс о тебе рассказывал.
Я перешел на ты, надоело ей «выкать». Ты звучало гораздо… интимнее.
И она так очаровательно смущалась.
– Пойдем?
– Куда?
– Доктор освободился, осмотрит тебя.
Я встал, предложил ей руку.
Ее щека, та, на которой не было синяка, заалела.
Девушка вложила свою ладошку в мою.
Ее ручка была такой крохотной – раза в два
