А за лицезрение меня, тем более. Будем считать, что им повезло, ведь обычно, у увидевших истинного меня я беру совершенно иную плату. Быстро переоделся. С брезгливостью оценив всё тот же срач, царивший и в моей комнате, я поспешил спуститься на первый этаж. Тут вовсю шла оживлённая беседа, касавшаяся нападавших, сражений, турниров и брони.
Стянув с себя и кожаную куртку, и чешуйчатый доспех, Сигрид, осталась по пояс оголенной. При свете разгоравшегося в печи костра, она показалась мне весьма и весьма привлекательной девушкой. Сильное рельефное тело короткостриженой украшали несколько старых рубцов, которые все, как один, находились на спине. По-видимому, это было её самое слабое место. Теперь на боевитом теле появилась новая отметина в виде едва показавшегося синяка на седьмом ребре.
– Пропустила удар во время турнира. Как назло, сегодня опять в первом же туре на будущую чемпионку нарвалась. На настоящего монстра под зельем «Ярости», с артефактами. Разнесла мой щит с одного удара, при этом чуть ребра мне не переломав, – продемонстрировала ушиб старшая сестра и передала матери свою броню.
– Не повезло, – глядя на количество погнутых чешуек, буркнула та, – Вот только что такие монстры в нашем городе делают? Место убогое, на краю холодного моря, не понимаю…
– Я тоже, – фыркнула сестра и протянула старухе какую-то странную катушку, поверх которой блистала странная намотанная нить.
– Ну, и на черта мне эта эльфийская срань? Ты же знаешь, я не работаю со сталью длинноухих! – пробубнила Хельга и метнула подарок в угол, словно тот был каким-то мусором, не отрываясь от разглядывания поврежденных звеньев доспеха.
– Утешительный приз, как-никак! Подумала, может, пригодится в чем, – слегка расстроено произнесла Сигрид.
– Эта хрень слишком неподатливая. Её с магией обрабатывать надо, да и при жаре, коего в моей печи не достигнуть. Геморно, дорого и по времени затратное – самое то, для длинноухих. Но, не для людей. Отнесешь завтра старьевщику. Может, даст за нее чего-нибудь толковое.
Размотавшаяся при падении катушка показалась мне весьма интересной. С виду она напоминала леску или очень толстую паутинку, однако, взяв её в руки, я удивился: вес был приличным, навскидку, катушка ниток тянула на добрых килограмма полтора. Удивительная штука…
– Только пальцами нить не трогай! – сказала Хельга, – Она ещё не обработана, от того и острая, как лезвие.
А вот и первый интересный инструмент в мою копилку. Пытаясь пальцем оценить остроту, едва коснувшись, я обнаружил легкое рассечение на подушечке пальца, а следом за ним и капельку собственной крови. Эта нить была наиострейшим, из когда-либо виданных мною, предметом.
– Говорила же, – глядя на то, как я сунул палец в рот, усмехнулась старуха, – Эти любители всего деревянного годами плетут подобные этой нити, обхаживают их магией огня и холода, создавая уникальные по прочности шелка, способные выдержать удары и уколы практически
