мой! – перебила его Нинка, предварительно плеснув воды рядом со своим корабликом.
– Зато мой лучше всех держится на воде и не клонится, как ваши! – выкрикнула я.
– Давайте снова на старт, – скомандовала Нинка.
Снова и снова с радостным улюлюканьем мы запускали наши кораблики.
И вдруг обнаружилось, что в тридцатилитровом баке закончилась вода.
Тут мы, очнувшись от охватившего нас азарта, поняли весь ужас произошедшего. Воды в коридоре было так много, что мы растерялись, не зная, как с этим теперь поступить.
Половая тряпка, лежавшая у порога вместо коврика, наши и родительские тапочки – все грустно плавало в импровизированном море. Там же уныло покачивались размокшие кораблики.
– Что будем делать? – с тревогой спросила я. – Родители уже скоро придут.
– Будем наводить порядок, – уверенно сказала Нина.
Достав ведро, из которого мама мыла пол, мы вытащили из лужи мокрую тряпку. Она оказалась большая и жесткая, и отжимать ее у нас получалось не очень-то хорошо. К тому же ведро быстро наполнилось, а воды меньше не становилось.
Мы тоже были мокрыми с ног до головы. Сашка, потянувшись за корабликами, чтобы их поднять, зацепился ногой за ведро и шлепнулся в лужу. Его и без того уже изрядно забрызганные штаны окончательно и безнадежно намокли. Да и наши с Нинкой платья были не в лучшем виде.
В этот момент раздался стук открывающейся калитки: родители пришли.
Ничего лучше, чем быстро улечься в кровати и притвориться спящими, мы не придумали. Так, в чем были, все мокрые, и залезли под одеяла.
Вскоре открылась входная дверь, и мы услышали, как мама тихо сказала:
– Гена, давай не будем включать свет, а то дети проснутся. – И тут же вскрикнула от неожиданности: – Ой, что это?
Ее нога в красивой замшевой туфельке погрузилась в холодную воду.
– Не входи пока, тут что-то не так, – сказала она папе, нажимая на выключатель.
Яркая лампочка безжалостно показала неприглядную картину потопа в коридоре.
– О ужас! – проговорила мама.
Вся ее радость от посещения театра мгновенно угасла: она представила, какую работу ей предстоит сейчас проделать.
У папы настроение тоже резко поменялось. Он разозлился. Решительно ступая через большую лужу, прямо в парадных ботинках он быстро вошел в нашу комнату и, подойдя к Сашкиной кровати, резко откинул одеяло. Раздался звонкий звук шлепка, так как место, по которому он пришелся, было обтянуто мокрыми штанами.
Я, закрывшись с головой одеялом, ожидала своей участи и соображала, как мне лучше повернуться, чтобы папа не смог меня шлепнуть. Можно было лечь на спину или на бок, плотно прижавшись к стене. Пока я над этим размышляла, услышала шлепок с той стороны, где лежала Нина, вся напряглась, приготовившись получить аналогичное наказание и подглядывая в щелочку из-под одеяла. Но папа, проходя мимо моей кровати, лишь в отчаянии махнул рукой. Видимо, решил,
