и то, как ветер играет их распущенными волосами… чистая поэзия. И вот теперь я снова здесь, до острова рукой подать.
– Я пытался договориться с рыбаками, но…
Шелиар замялся, но Лис и так все понял.
– Местные нервничают из-за этой двуликой. Тем более, как я уже говорил, метели, что она напускает, плохо влияют на всех. Ну и понятно, никто не знает, зачем ты здесь. – Глаза эльфа ярко блеснули. – Я, кстати, тоже.
Теллин мягко улыбнулся.
– В этом нет никакой тайны. Я историк. Перевожу с древнего языка легенду о сотворении нашего мира.
Лис присвистнул.
– Сильно.
– Я с детства изучаю древнюю письменность. Немного владею старинным рунным письмом. Мне уже приходилось делать переводы очень старых текстов. И вот недавно в мои руки попал интереснейший древний свиток, написанный частично рунами. Я почти перевел его, но нужно кое-что уточнить. Вряд ли я получу ответы где-нибудь еще, кроме как в храме самого Кантоса. Поэтому я здесь.
– Это безумно интересно, – серьезно ответил Лис. – Я думаю, нам стоит держаться вместе. Мне тоже кое-что нужно выяснить на острове, хотя к науке это не имеет никакого отношения. Давай так – если ты со мной, я помогу тебе договариваться с местными. А ты поможешь мне, если понадобится вдруг огненная магия. Моя, честно, никуда не годится.
– Думаю, это будет хорошо, – кивнул Шелиар. И искренне порадовался – впервые в этом путешествии у него будет попутчик.
***
Переночевали в хижине, наутро прошли к еще одной рыбацкой деревне, и там Лис легко договорился о найме лодки. На молчавшего Шелиара косились, но с разговорами не приставали.
Дул попутный ветер, лодка шла под парусами. Еще немного – и они ступят на землю Селендэля. Проплывали мимо крошечного островка. Там, на огромном сером камне, сидела она. Двуликая. Снежнокрылая. Снежинки и правда сыпались с ее крыльев, но бури вокруг нее не было, только пряди белых волос шевелились как живые. Шелиар замер, увидев ее. Ему почудилось, что даже издалека он видит взгляд серых глаз – такой нежный, такой зыбкий…
Лис заметно напрягся, его красивые губы изогнулись в недоброй усмешке. Он готовился к тому, что сейчас эта странная и страшная женщина расправит крылья как огромная птица, вьюгой налетит и потопит их суденышко. Но она не шевелилась, уподобившись ледяному изваянию. И когда эта живая статуя скрылась с глаз, эльф вздохнул с облегчением, а теллин почувствовал, что его сердце как ледком подернулось странной тоской…
Глава 3. «Снежная сказка»
Прошло несколько часов, и перед Шелиаром предстал Гарлен, великий лес Селендэля. Солнце светило по-зимнему ярко, и снег, густо осевший на еловых лапах и толстых ветвях лиственных деревьев, поражал теллина бесподобным блеском. Широкая тропинка призывала его вступить в сверкающее царство, в чистую белизну.
Огневик снял перчатку, нагнулся и осторожно опустил в сугроб свою изящную черную руку. Он ожидал боли, ведь холод обжигает теллинов, но пальцы
