ведь тогда справедливость может не восторжествовать! – воскликнул молодой и горячий старлей.
– Я, Дима, сторонник разделения труда. Мы должны обеспечить торжество закона, а справедливость – это компетенция высших инстанций.
– Понимаю, – прошептал Соколов и покосился в тот же угол потолка, что и шеф. – Вы говорите о прокуроре?
– Я говорю вообще, – сказал Михаил Витальевич, завершая постороннюю дискуссию. – Мне, кстати, Сиротин тоже подозрителен. Обычно, когда появляются первые деньги, все компаньоны начинают их делить, ссорятся и разбегаются. А эти жили душа в душу. Нетипично.
– Ага, – сообразил старлей, – вы думаете, что они…
– Ни в коем случае.
– Тогда…
– И в мыслях не держал.
– А вот…
– А вот это проверь. И тщательно. – Михаил Витальевич бросил окурок, пощелкал пальцами, почесал за ухом и достал новую сигарету. Относясь к натурам деятельным, просто так сидеть он не мог. – Кто там у нас из близких еще остается неохваченным? Брат?
– Так точно. Николай Иванович. По всем отзывам покойный брата любил, а тот ему отвечал долгами.
– Чем? – не понял капитан.
– Умерший оплачивал все долги брата на ипподроме, бильярде и в казино. Так что у них было, похоже, полное взаимопонимание. И разделение труда прямо по вашей теории: один деньги зарабатывал, а другой тратил.
– Может быть, старшему надоело мотовство младшего, и однажды он отказался платить?
– Может, – кивнул Соколов.
– А, может, Александру Ивановичу нравилось опекать Николая Ивановича?
– Ага, – опять легко согласился старший лейтенант, проявляя себя полнейшим релятивистом.
– Проверить, – коротко приказал Михаил Витальевич.
– Что?
– Оба тезиса.
– Есть! – вытянулся Дмитрий.
– Как покойный жил с женой?
– Ну это вряд ли…
– Что – не жил? – переспросил капитан Петухов.
– Никак нет, да – жил. Причем хорошо – на людях они никогда не ругались.
– А наедине?
Соколов подумал.
– Кто ж знает? Я спрошу у нее.
– Не стоит. Допросом главных свидетелей по делу я займусь лично. – Окурок дотлел, и руки Петухова опять были свободны для того, чтобы заняться живым делом (хотя и о мертвом теле).
– Но, мне кажется, ты, Дима, прав – вряд ли.
– Что?
– Что нам стоит подозревать женщин.
– Потому что мы – рыцари?
– Потому, что со мной поделился сомнениями эксперт, изучавший останки "Мерседеса" Скрубина. Машина лишь немного обгорела, рядом оказались автомобилисты, которые потушили начавшийся пожар (к счастью, бензина было мало, Александр Иванович торопился на встречу и не заправился). Так вот, эксперт
