style="font-size:15px;"> – Мотор, я сколько раз тебе говорил – не называй моего звания, – отозвался пассажир.
– Извините, това… – Мотор осёкся, замер на долю секунды и, как ни в чём не бывало, продолжил: – Риддик, там что-то серьёзное?
– Пока не знаю, доложили, что от взрыва сложилась мазанка.
– Точно кто-то наводит, уже не первый прилёт туда оформлен.
– Следаки разбираются. И разберутся, у нас другая задача.
Риддик развернулся в сторону салона буханки, чтобы дать указание своим помощникам:
– Рост, тебе пройтись по линии разрушенного дома, опросить соседей справа и слева. Куст, тебе на противоположной стороне от прилёта, также прочесать соседей.
Оба бойца откликнулись, принимая указание, утвердительным согласием:
– Есть, принял.
Если посмотреть на село Н. с высоты птичьего полёта, то в плане его расположения хорошо просматривалась буква «Т», где в центре пересечения двух отрезков располагалась площадь перед Домом культуры. Двумя неделями ранее именно на этой площади произошёл взрыв, по предварительной версии от 122-миллиметрового снаряда, от которого осталась на память приличная воронка.
Риддик приказал оставить машину рядом с площадью и выдвинуться к месту очередного взрыва пешком, благо расстояние исчислялось в пределах двухсот метров.
Село не освещалось в ночное время, поэтому догорающая мазанка была видна от самой площади. Пожарную бригаду никто не вызывал, поскольку возгорание было локальным, не выходящим за пределы пострадавшего участка. В основном горела солома внутри мазанки, которая вспыхнула и быстро прогорела, передав местами огонь деревянным окнам. Больше гореть было нечему. А когда стены постройки сложились внутрь карточным способом, возгорание практически угасло в считанные минуты.
На улице, в тот момент когда Риддик с бойцами подошёл к пострадавшему объекту, находились двое военных, оба из следственного отдела. Во всех соседних домах зияла полная темнота в окнах, и на улице ни одного гражданского человека не было.
– Здорово, мужики! – подойдя к военным, поздоровался Риддик.
– Здорова, Риддик! – отозвались военные.
Оба были похожего сложения. Одеты в уставную форму. Отличие было лишь в занимаемых должностях: начальник и заместитель – Капа и Пыж. На участке рядом с догорающей мазанкой суетились ещё двое из следственного отдела, рядовые, собирающие данные по взрыву. Они что-то там замеряли рулеткой и время от времени записывали в блокнот.
– Тебя-то зачем сюда вызвали? – спросил Капа Риддика.
– Ребя, за работу, – прежде чем ответить Капе, скомандовал Риддик бойцам за своей спиной.
Те повиновались и разошлись по той установке, которая была доведена в машине.
– Папа лично связался, просил помочь вам, ссылаясь на вашу
