страшной болезнью, покрывавшей всё тело розовыми, взбухшими волдырями. – Эйтель показал на себе руками, а Лантис подхватил:
– Дитя постоянно лихорадило и, кажется, цирюльники со всего Эскультѐра побывали в королевском замке! На протяжении трёх лет ребенка пытались лечить всеми средствами, что были доступны для королевской семьи. – Лантис поглядел на Эйтеля, и тот продолжил:
– Отец его, Король Брѝвек Клейвен, именуемый первым, потратил множество своих усилий ради жизни младшего ребёнка! – Эйтель сказал грозно, как бы изображая отца.
– Люди часто, перешёптываясь, говорили, что мальчишка не жилец, и что лучше было бы избавить его от страшных мучений, но Тэней справился и встал на ноги, сделав свои первые шаги! – Лантис лыбился до ушей и взъерошил волосы на голове Тэнея.
– Жизнь дала ему ещё один шанс, и теперь он ей наслаждался каждым утром и вечером, на рассвете и на закате… – Эйтель сказал протяжно и приглушённо.
Они замолчали на пару секунд, а после залились смехом. Хохот стоял такой, что разбудил бы всех спящих в замке. Тэней улыбался, но не хохотал.
– И Тэней, всматриваясь в горизонт, мыслил о крае Да̀рского моря, о тёплых материках Тельтѐр и А̀рлинтер, окружённых огромными островами, и о рассекающих волны торговых кораблях, что плыли к ним. В его мечтаниях мир был бескрайним и совершенно прекрасным. – Тэней добавил от себя. Его огорчение переменилось радостью и воодушевлением. Братья никогда бы не дали Тэнею впасть в отчаяние.
– Да ты поэт, Тэней! – Лантис ухмыльнулся и приобнял младшего брата.
– Оказывается, ты тут черпаешь вдохновение! – Эйтель похлопал Тэнея по плечу.
– Ну, что брат, готов к встрече со своей прекрасной девицей? – Лантис посмотрел на Тэнея, немного улыбаясь.
– Прекрасной, как утреннее и закатное солнце! – Эйтель поднял палец вверх и сказал, закрыв глаза:
– Теперь понятно, на чём строятся твои вкусы, Тэней… – Лантис поглядел на солнце.
– Её волосы действительно похожи на цвет рассветного и закатного солнца… – Эйтель сделал задумчивый вид и прислонил пальцы ко лбу.
– Ну, хватит потешаться, вы и так это знали! – Тэней все ещё улыбался, но ворчал. Лантис и Эйтель снова рассмеялись, но уже ему в спину, а Тэней спешно их оставил.
Он покидал балкон, уверенно и размашисто направляясь вниз по винтовой лестнице главной башни замка, думая, что теперь у него нет выбора и жениться ему всё-таки придётся. На лестнице было весьма темно, хотя фонарей, висевших на стенах, было достаточно, запах от которых наполнял остроконечное сооружение плавящимся и дымящимся воском. Тэней перешагнул последнюю ступень, и теперь его лицо осветилось утренним солнечным светом, проходящим сквозь арочный дверной проём, который вёл во двор королевского замка. Прикрывая ладонью глаза, Тэней увидел, что в главные ворота уже стекались различные обозы с едой и множество людей, видимо, прислуг, музыкантов, шутов и прочих других, которых созвал его король-отец. Длинные чернёные
