он сейчас более, чем некстати. Мне совершенно не хочется разрушать ленивое дневное спокойствие общением с тем, кого я категорически не хочу слышать.
Но я все же решаю принять вызов. Только затем, чтобы не возникло неприятных сюрпризов или других неожиданностей. В конце концов, это всего лишь телефонный разговор.
– Да, – произношу деловито и отхожу чуть в сторону от манежа, чтобы до ушей Никиты ненароком не долетел детский лепет.
– Ты опять не вышла на работу, – вместо приветствия говорит Никита таким тоном, будто он имеет право делать замечания на эту тему.
То есть… он имеет, конечно, раз он владелец фирмы, а я всего лишь простая сотрудница. Я помню об этом.
Но тем не менее я не собираюсь подбирать выражения. Не в этот раз.
– Никит, я не выйду на работу, пока там ты.
Он молчит, и я продолжаю, решив озвучить все как есть.
– Если у тебя нет планов возвращаться домой, а вместо этого ты намерен появляться в офисе, мне придется уйти от вас и поискать себе другое место.
– Не валяй дурака. Думаешь, я наброшусь на тебя прямо на работе?
Да, именно так я и думаю. Закроет дверь в кабинет и… что или кто сможет ему помешать? Уж точно не я, если он решит применить силу. Хотя бы потому, что у нас совершенно разные весовые категории. А обещание не трогать распространялось только на вчерашний вечер.
– Никита, нам будет тесно в одном помещении, поэтому я не выйду на работу, пока ты там.
– Я сейчас возле твоего дома. Пригласишь в гости, если я обещаю, что не притронусь к тебе и пальцем?
Что? Возле дома???
Мне кажется, я сейчас упаду в обморок. Но тут же подбираюсь и ограничиваюсь тем, что с силой впиваюсь пальцами в столешницу.
Несколько секунд уходит на то, чтобы хоть чуть-чуть восстановить дыхание и взять себя в руки.
– Никита, ты…
– Я возле ворот, – угадывает он мой вопрос, – зеленый профнастил под два метра, по периметру посажены голубые ели. Садовая двадцать четыре. Все верно? Ты ведь сейчас здесь живешь?
Мне снова нечем дышать.
– Я… я не дома, – быстро выпаливаю и непроизвольно делаю еще один шаг от окна. Хоть я и понимаю, что не увидит, он ведь по ту сторону забора.
– Не дома, – повторяет он за мной, – а где?
Его голос звучит вкрадчиво и вопрос снова не из тех, что мог бы так запросто задавать бывший парень. Какую бы цель он не преследовал сейчас.
– Неважно где.
– Ты одна живешь?
– Это тоже неважно.
– Ты стала слишком скрытной. Этому есть какая-то причина?
– Никита, ты ведешь себя слишком нагло, ты…
– Сонь, я хочу тебя видеть, – перебивает он, – очень сильно. Скажи, где ты и я туда приеду.
– Никита, мне плевать, чего хочешь ты. Я не хочу тебя видеть. Или я не личность и не могу иметь своих желаний?
Он
