сразу мне расскажешь.
– Ладно, – ответила Полина и снова улыбнулась, – как только, так сразу.
– Уверена, вы будете классными родителями.
– Не знаю. Там видно будет, – беззаботно пожала плечами Полина.
– Матвей-то уж точно. Станет сумасшедшим папашей, из тех, что просто обожают своего ребенка.
– Время покажет.
– Я уверена. Он так безумно любит тебя, просто пылинки сдувает, что будет обожать вашу дочку, или сына. А тебя после родов станет на руках носить.
– Ну, он и так носит. Причем, в прямом смысле.
– Не сомневаюсь.
Тут Полина хмурится и берет меня за руку.
– Сонь, извини.
– За что?
– Блин, сказала не подумав. Тебе… ведь, наверное, неприятно все это слушать.
Зря она волнуется об этом. Если у меня не ладится в личной жизни так что ж, пусть и у других все будет плохо? Нет, конечно. Тем более у Польки с Матвеем. Они заслужили свое счастье, как никто. И доказали друг другу ни один раз, что не могут жить вдали друг от друга. Физически не могут. Вот просто никак.
А мы с Никитой… смогли. Значит, не настоящее это было, должно быть. И не встретила я пока того самого-самого, единственного.
Пытаюсь побыстрее сбросить вновь подступающую грусть, и успокоить подругу.
– Вовсе нет. Я так рада, что у вас все хорошо. А мне… я просто в восторге, что у меня есть дочка, Полин. Вот правда. Чувствую себя самой счастливой на свете и больше мне никто не нужен, можешь поверить.
Мне кажется, Полина не верит моим словам, но я искренна.
Это абсолютно так и есть.
Я очень люблю Маруську и наслаждаюсь каждым мигом рядом с ней.
Потом Полина уехала, а я вот, вновь гуляю с доченькой и вспоминаю о нашей недавней беседе.
Звонит телефон и прерывает вялотекущий поток моих мыслей. Поскорее принимаю вызов, пока Truly Madly Deeply, установленная на моем телефоне, не выдернула малышку из полудремы.
Это слишком романтичная мелодия, и я установила ее давно, но рука не поднимается сменить. Наивно, возможно, но я всегда немного витала в розовых облаках. Все же вдруг… вдруг однажды и в моей жизни появится мужчина, который… мог бы сказать мне те же слова, что поются в этой песне.
Впрочем, и это не нужно. Никита говорил такие слова, ну и что? Как выяснилось, слова – это только слова.
И вообще, сейчас не до этого.
– Да, алло.
– София Андреевна, здравствуйте.
Мужской голос звучит деловито.
– Здравствуйте, Игнат Валерьевич, – тут же узнаю собеседника.
– София Андреевна, как насчет работы у нас?
– Я… согласна.
Игнат Валерьевич – высокий худощавый брюнет слегка за тридцать, в строгом костюме и с гладко зачесанными назад блестящими от избытка геля волосами, – администратор рекламной
