капли компота. Аня отобрала у него ложку и небрежно швырнула на дно мойки, отливающей голубовато-стальным блеском в свете яркой лампы повышенной экономичности.
– Фальшивые деньги, Ленечка, это действительно криминал. А вот копирование, скажем, дорогих ювелирных изделий – это уже не преступление, а производство материальных ценностей. Погоди-ка минуточку, я сейчас.
Аня встала из-за стола и, наскоро ополоснув под краном руки и вытерев белоснежным накрахмаленным полотенцем, побежала в комнату. Через пару минут она вернулась и протянула Калиничу желтую монету.
– Это империал, – сказала Аня, почему-то перейдя на шепот. – Отчеканен в тысяча семьсот пятьдесят седьмом году при императрице Елизавете Петровне. Более двенадцати граммов золота девятисотой пробы! Мне его подарила прабабушка незадолго до своей смерти. Как, по-твоему, сколько он стоит?
Калинич повертел в руках увесистую монету и бросил на пластиковую поверхность стола. Монета со звоном подскочила, потом еще и еще раз и, подрожав пару секунд на месте, успокоилась. Он снова взял ее, посмотрел с обеих сторон, подбросил и поймал, словно играя в орла-решку, и вернул хозяйке.
– Похоже, настоящая, – неуверенно сказал он. – Мне кажется, долларов на пятьдесят потянет.
– Даже больше. Я узнавала. Так вот, если бы мы могли растиражировать ее в энном количестве экземпляров, то смогли бы кое-что приобрести. В том числе открыть приличный счет в банке и создать свою фирму, проводящую научные изыскания в нужном нам направлении, укомплектованную соответствующими кадрами, – многозначительно сказала Аня, увлеченная своей идеей.
– Что ж, идея заманчивая, – согласился Калинич. – Надо все как следует взвесить.
– Да что тут взвешивать! – воскликнула она в сердцах и так взмахнула рукой, что выронила монету.
Империал со звоном покатился по полу и исчез под холодильником.
– Тише, тише, Анечка. Не так темпераментно. Столь серьезные дела надо решать на холодную голову, – сказал Калинич, извлекая веником из-под холодильника монету. – На, возьми прабабушкин подарок и снова спрячь подальше – туда, где был.
– Успею, не переживай. Так как насчет твоего этого… как его… репликатора? Будем делать или подождем, пока твоим новшеством заинтересуется государство? Или, может, пойдем на альянс с Бубрынёвым и иже с ним, которые тебя все равно, в конце концов, додавят – возьмут не мытьем, так катаньем?
Аня говорила страстно, увлеченно. Ее глаза горели азартом.
– Ну, допустим. Допустим, мы сможем построить репликатор и наделаем кучу золотых червонцев. Дальше что? Как ты намереваешься превращать их в денежные знаки? Торговать ими на базаре? – снисходительным тоном спросил Калинич.
– Можешь на сей счет не беспокоиться – это я беру на себя. Ты только сделай, сделай! Главное, чтобы были империалы или другие ценности, а в этой финансовой кухне мы как-нибудь разберемся. Существуют
