беседах перебираются темы, являющиеся актуальными для человека. Одна, вторая, третья. Все в сумме призвано помочь человеку сформировать свое собственное отношение к жизни, к тем явлениям, которые его окружают и к тем процессам, которые протекают внутри него. Человеку важно научиться думать, научиться видеть связи между явлениями.
Эти беседы можно назвать «мягкой реабилитацией». Но они могут быть актуальными и для тех, кто не находится в зависимом (в привычном понимании этого слова) положении. Хотя, строго говоря, внутренние травмы и механизмы их образования как у людей зависимых, так и у тех, кто себя таковыми не считает, во многом сходны.
К примеру, одного внешне благополучного человека душили нереализованные амбиции. В тяжкой форме страдая душевно, он пытался заглушить эту боль другой болью: занялся рукопашным боем в жестком варианте. Потом решил попробовать себя в экстремальных условиях – купил высокоскоростной мотоцикл. Поняв, что, двигаясь по этому пути, он заходит в тупик, человек решил изменить свою жизнь. Он решил последовать тому, о чем ему давно уже говорила совесть. И когда он что-то для себя понял, когда он начал совершать реальные поступки по изменению своей жизни, он стал меняться внутренне. Отпало удушающее действие страстей и, как следствие, исчезло стремление заглушить это действие экстримом.
У европейцев – иное. Вот что считает один человек, долгое время изучавший их менталитет. Проблемой многих из них является непонимание, куда себя деть. При материальном достатке и свободном времени они не понимают, что с этим временем делать. Многие начинают искать какие-то увлечения и погружаются в них целиком (ассоциируют себя с ними? не мыслят себя вне их?): прыжки с парашютом, сноуборд и прочие варианты «адреналинового форсажа». Если забрать у таких людей их хобби (многие способны говорить исключительно лишь о своем увлечении, разговор с ними на другие темы, как правило, не удается), то они остаются в растерянности. Они снова не знают, куда себя деть.
При такой односторонне развиваемой активности у человека вяло идет процесс (и идет ли?) формирования понятий, с помощью которых он мог бы осмыслить мир и прочувствовать его глубину. А в способах реализации своего постижения мира (например, проникся красотой и написал книгу), помимо прочего, и проявляет себя человек как личность. Если же, лишившись своего занятия-хобби, человек не может себя обнаружить как личность, то где же здесь тогда, собственно, человек (конечно, личность, в принципе, не может быть до конца определена, тем более через свои проявления вовне, но даже и при такой поправке острота вопроса не снимается)?
Непонимание цели своей жизни тоже можно назвать травмой. Как вообще в беседах используется понятие внутренней травмы? Кому-то кажется модным (или так проще?) представлять, что травма – это когда папа с мамой в детстве обидели. Отталкиваясь от этой гипотезы, кто-то пытается вывести все проблемы человека из полученной некогда «травмы».
