того одного взгляда на нее было достаточно, чтобы внутри заискрился обжигающий до боли страх.
– Мириам! – взревел первый всадник.
Едва она отвела в сторону тяжелый взгляд, слуга бросился в коморку и, оказавшись внутри, запер дверь, ринулся к камину и схватил еще неостывшую кочергу. Едва дыша, он вжался в дальний угол и выставил ее перед собой как меч, испуганный, но готовый биться за остатки короткой жизни.
– Я хочу, чтобы ты напоил наших коней и дал им овса. Наш путь был неблизким.
На каменный порог упали два медяка. Щедрый дар небес.
Путники бесшумно двинулись в поместье, мягко и осторожно, как два волка, вышедшие на охоту. Леди Ингритт не могла услышать их легкие шаги, не могла знать, как резко распахнется тяжелая дверь, и что мужчина, лежащий в ее постели, очнется от крепкого сна.
– Морган? – потрясенно вскрикнула она.
Ее любовник сонными глазами уставился на путников, вломившихся в покои его леди. Она зашипела, когда человек в плаще выхватил резной кинжал с черными ониксами на рукояти и приставил его острием к горлу несчастного.
– Прочь, – слетело с его бледных губ.
Мужчина схватил простыню, пряча свое нескладное тело. Он решил не испытывать судьбу и вылетел за дверь, не сказав напоследок и слова.
– Мы здесь, чтобы забрать твоего сына, Игритт.
– Ты не найдешь его здесь, маг! – прорычала хозяйка поместья, невольно поглядывая на девушку, застывшую у дверей. Она видела ее ухмылку – та едва сдерживала смех.
Ингритт предпочла бы онеметь, но тишина могла только разозлить гостей из ее прошлого.
– Я хочу забыть тот проклятый день, когда родила на свет это чудовище! Ищите его в монастыре у северных гор, где он должен был сдохнуть, не будь с вами одной крови!
– Ты говоришь о сыне нашего короля, – произнес Морган, оставаясь холодно спокойным.
– Пусть будет проклят ваш мертвый король! – рассмеялась Ингритт. – Пусть тонет во Тьме!
Она смеялась прямо в глаза Моргану, обезумев от страха и не владея собой.
– Я убью ее, – прошептала рыжая, но шепот был таким громким, что Ингритт расхохоталась еще громче.
– Убьешь? Давай же, ведьма!
Морган с нескрываемым презрением смотрел на Ингритт. Когда-то она была его королевой, супругой его брата, которому он клялся в верности до самой смерти. Покрывало, укрывавшее ее обнаженное тело, выпало из рук, и он увидел бледные плечи и опавшую грудь. В прошлом эта женщина была прекрасна, но от ее красоты не осталось и следа.
Морган решил оставить ее одну. Мириам, как и всегда, легко последовала за ним. Ее лицо, усыпанное веснушками, раскраснелось от злости, и она поспешно набросила на голову капюшон, скрываясь от его пытливых глаз. Она так и не научилась владеть гневом, как бы ему того не хотелось.
– Ненавижу ее. Еще больше, чем раньше. Ненавижу, – повторяла
