дом, разные шумы…
– Наверное, – хрипло пробормотала Вика. Она почувствовала слабость в ногах и торопливо закрыла дверь подвала, чтобы больше не видеть телефон. – Ты прав, это шум от соседей или с улицы.
– Малыш, не расстраивайся. – Лев обнял ее сзади, скрестив руки на ее груди. – Ты просто очень переживаешь из-за смерти деда – все-таки он тебя растил какое-то время, был близким человеком.
Вика ощущала спиной его тепло, но перед глазами по-прежнему маячила дурацкая дверь, и отворачиваться от нее почему-то не хотелось. Будто еще была надежда, что телефон снова зазвонит.
– Обсудим все утром, ладно? – Лев сжал ее в объятиях еще крепче, а Вика медленно провела пальцами по двери.
Когда она проснулась, Льва уже не было; на столе стоял завтрак и лежала записка, в которой он сообщал, что отправился решать проблему с машиной. Порадовавшись, что скоро можно будет вернуться в нормальный мир, Вика без удовольствия прожевала остывший оладушек, натянула красное платье и вышла на улицу.
Было прохладно, солнце скрывалось за серыми облаками, порывы ветра пригибали траву и раскачивали верхушки деревьев. Вика зябко поежилась, поняла, что рискует по-настоящему замерзнуть, и отправилась за своей толстовкой, которая наверняка уже высохла.
Дома Ильи не было, у реки его тоже не оказалось, и пришлось идти на кладбище. Возвращаться туда очень не хотелось, но вариантов не было – во всяком случае, она старательно себя в этом убеждала. Друг детства действительно нашелся за цветочным прилавком: с тоскливым видом он составлял огромный букет из живых цветов.
– Помер кто? – прозорливо осведомилась Вика.
– Да вообще место такое, полно трупаков, – съязвил Илья. – Ты же обещала, что я тебя больше не увижу.
– А после этого ты порезал нам колеса.
– Чего? – Илья уронил букет и уставился на нее во все глаза. – Какие еще колеса?
– Забей, просто проверила кое-что.
– Не сознаюсь ли я в порче твоего имущества?
– Да, это было глупо: ты ж никогда ни в чем не сознавался.
Вика опустилась на корточки и стала собирать рассыпавшийся букет. Идея и правда была так себе, но попробовать стоило. А теперь нужно чем-то себя занять, лишь бы не сталкиваться с ним взглядами.
Будто издеваясь, Илья присел рядом и тоже занялся цветами. Вика невзначай отвернулась, тут же уколола палец шипом и, всхлипнув, отдернула руку.
– Ну все, трындец тебе, Белоснежка.
– Я предпочитаю другие сказки.
– Страшные?
– Мои! – Вика шутливо треснула его по плечу алыми гвоздиками, Илья ответил огромным пионом, и завязалась драка. Они с хохотом возились в цветах, платье моментально покрылось зелеными травяными пятнами, в воздухе разлился головокружительный аромат, одна из пластиковых ваз перевернулась, залив место побоища
