Громила хватает меня за талию и поднимает, прижимая спиной к своей груди.
Он, в принципе, совсем не плохой парень, но… я дышу к нему очень ровно.
И не ожидаю, что Громила выдаст мне порцию гадостей. Нет, может, другая бы с радостью приняла предложение о спонсорской помощи за секс, но точно не я.
И вообще, Громов мне совсем не нравится. Мне, кажется, нравятся парни постарше.
Не совсем парни. И именно один такой сейчас пристально наблюдает за мной. И явно очень недоволен.
Особенно, когда слышит слова Громилы.
– Иван, отойдем на пару слов.
От тона Агдамова у меня мурашки по телу.
Но он вроде смотрит на меня без презрения. Не обвиняет сразу в смертных грехах.
Я обнимаю себя руками, словно вдруг стало дико холодно.
Отец Ясмины уводит Громилу вглубь лужайки, только там начинает разговор.
Пока они идут я не могу отвести глаз от Агдамова. В костюме он выглядел шикарно, а без костюма… Просто мамочки… Нереально! Невозможно! Интересно, сколько часов он проводит в зале? И как ему хватает времени на всё?
Он… он просто идеален. У меня пересыхает во рту, и ладони становятся влажными, и не только ладони. Я чувствую влагу там, в том самом месте! Боже, какой стыд! И… как мучительно приятно.
– Ева, а что он сказал?
Глава 18
– А? – от неожиданности чуть не подпрыгиваю. И опять кожу жаром опаляет – да кончится это когда-нибудь? Дочь застукала меня за разглядыванием отца! Жесть…
– Испугалась?
– Немного, просто не ожидала.
– А я вот думаю, Гром настолько выше папы, а идут рядом и кажется, что отец больше да? Скажи, он у меня красивый?
– Да, очень… – забываюсь и выдаю правду, хотя могла бы и промолчать.
– Папа просто богичен, я иногда так жалею, что он мой папа – не представляешь! Я бы с таким замутила! Жаль, что у него нет таких же классных друзей… Увы, друзья все или старые, сморщенные и дико скучные, или женатики.
– Да… – отвечаю невпопад, потому что голова не варит.
– А ты не вздумай влюбиться в отца! Поняла! А то я тебя!
Она грозит кулачком, шутливо. А я обмираю. Просто в ужасе стою.
Влюбиться в Агдамова? Нет! Это надо быть самоубийцей. Такого я точно не допущу!
Ясмина смотрит на меня и смеется, а меня словно кипятком окатили, я красная как рак, мне стыдно и очень обидно. Я ведь ничего такого не имела в виду, я просто…
– Ты… я… Ясь, я бы никогда, ты…
Чувствую, как слезы подкатывают, разворачиваюсь, чтобы уйти в дом.
Мне надо спрятаться, одной побыть, хоть немного.
– Ева, ты чего? Я тебя обидела? Я же пошутила про папу! Ну, правда! Я понимаю, что ты бы никогда…
– Не понимаешь, это… ужасно просто, что ты…
Я хочу сказать – ужасно, что ты так обо мне думаешь, а еще ужаснее, что это правда. И я это так отчетливо осознаю! Трэш!
Но
