Он был там инструктором по рукопашному бою. Однако мало кто знал о его прошлой жизни. Некогда он был Виталием Сергеевичем Елисеевым, капитаном спецназа Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба Российской Республики. Бывал на Юге, во владениях Халифата, на Ближнем Востоке, на Балканах… И везде воевал, хотя это не всегда называли войной. А потом в Россию пришли новые силы, и всё резко изменилось. И ему, и многим другим представителям его профессии не нашлось места при новых порядках. Именно тогда и началась жизнь Виталия Казакова.
«Счастливые люди, – подумал капитан, рассматривая спины едущих перед собой подростков, – и наивные. Едут по своим пустяковым делам и не знают, что творится вокруг. Не догадываются, что их ждёт впереди».
Казаков не любил обсуждать тему Июньской революции. Ни с коллегами по фирме, ни с узким кругом товарищей, ни даже с Ниной. Но сам он прекрасно знал, что случилось тогда. Клуб Единства долго готовился к этому шагу. В том спектакле всё было расписано заранее, и каждый блестяще исполнил свою роль.
До революции никто и не подозревал, насколько велико влияние Клуба на российское население. Это стало ясно, лишь когда многотысячные толпы заполонили центр Москвы, а войска, вызванные на подмогу правительству, целыми подразделениями начали переходить на сторону восставших.
Вдобавок Объединённые Силы Международного Союза любезно помогли революционному делу лучшими средствами блокировки связи и диверсиями. В результате многие подразделения, предназначенные для защиты режима, оказались в положении слепых котят, потому что не знали, как быть и что теперь делать. Начался всеобщий кавардак, под прикрытием которого революция шла всё дальше.
Правительству в то время мало кто сочувствовал. Всем казалось, что сейчас настанут свободные времена, без прежнего вранья и притеснений. Что Учение Единства обеспечит народу защиту от энергоударов. У многих людей в числе родных и близких были Восприимчивые, которым не давали возможности развивать свои способности. Порой это доставляло Восприимчивым страдания, а иногда даже приводило к смерти. Поэтому приход к власти Никитина, «умеренного», сторонника «человечной» политики по отношению к Восприимчивым, они восприняли с радостью. И никто не знал, какие последствия для наивных дураков будет иметь это так называемое Учение. Все попытки вразумить людей немедленно растворялись в выливаемых на Рахимова и его сподвижников потоках критики, разоблачений и проклятий. Ощущение близкой свободы и нежелание оставаться в дремучем и тираническом прошлом пьянило всем головы.
После Июньской революции новые хозяева всерьёз взялись за российскую армию. Слишком уж много там было недовольных революцией. Она подверглась сокращению и наводнению советниками из Объединённых Сил Международного Союза. Официально это, конечно же, именовалось обменом опытом. Как-никак, Россия стала кандидатом в члены Международного Союза и выразила готовность к мирному и военному сотрудничеству с ним. Но Казаков прекрасно понимал,
