Может быть, он…
Отцу пришла в голову мысль. И он почесал затылок.
– Всеволод! – вскрикивает Милада. – Он что же, свататься надумал к нашей Зоряне?
– Я здесь. И я всё слышу, – тихо произношу, чтобы напомнить им о своём присутствии.
– Всеволод не придёт свататься ко мне, а если и пришёл бы, то… – моя мысль останавливается, перехваченная Миладой.
– И что ты и ему откажешь? – Сестра выглядит грустной.
– Неужели ты не хочешь стать женой? – добавляет Веселина, в её голосе звучит обеспокоенность.
Замужество…
А что будет с моими близкими? Боюсь за маму и отца, за сестёр, которые мечтают только о свадебных украшениях. Боюсь за младшего брата, который ещё слишком мал, чтобы познать все трудности этого мира.
Могу ли я что-то изменить?
– Зоряна, дитя моё, ты слышишь, что сёстры говорят? Но не обязана ты соглашаться на что-то, пока не почувствуешь, что ты готова и что сердце твоё говорит, – произносит матушка.
О, кто только не сватался ко мне!
Младший сын кузнеца…
От него воняло луком и самогоном. Помню, он так неловко пытался завоевать моё внимание.
А второй, – рыбак…
Он принёс мне живую рыбу. Прямо в мои руки всучил! А потом его стошнило мне под ноги. Нет, это всё было ужасно, я и подумать не могла о замужестве после таких событий.
Мама взяла из печи горячие горшочки с запечённым рагу и свежий, душистый хлеб. Стол был накрыт, мы все присели за него. Я взяла в руку деревянную ложку, готовясь насладиться тёплым завтраком.
Рассвет делал Черну на горизонте ещё более заметной, но, несмотря на её присутствие, мы чувствовали себя в безопасности, ведь она стоит неподвижно.
Сёстры вплели в волосы голубые ленты, а на концах волос были закреплены вышитые кольца. Отец заметил эту деталь и смутился, но не сказал ничего. Этот знак был ясен: девицы готовы к выданию.
Мама кормит Ярославчика, и я какое-то время молча сижу. Сёстры что-то оживлённо обсуждают, а моё сердце бьётся всё быстрее, предвещая какую-то беду.
– Сейчас вернусь, – произношу я и встаю из-за стола.
Я взяла в руки пучок сухих трав и начала тщательно кадить ими вокруг нашей хаты. Плотный дым, обволакивая стены, создавал невидимую защиту от бед. Тихие молитвы уносились на ветру, призывая духов предков охранять и защищать наш дом от всего плохого. Время от времени я прикасалась к деревянным амулетам, висевшим у входа, обновляя их силу.
По традиции, я полила порог водой.
– Теперь никакой злой дух не войдёт, – улыбается за моей спиной отец.
– Предпочитаю доверять своему сердцу, папенька. Что-то витает в воздухе. Вы чувствуете? Что-то страшное приближается. И не похоже, что дело только в Черне…
Отец хмуро осматривает деревянные избушки.
– И я чувствую, дочка. Да прибудут с нами боги.
