мои кошмары и превращало их в реальность. Моя душа и тело пропитывались злобой, которая проникала в каждую клетку моего существа, как ядовитый туман, поглощающий мою надежду.
И вот я увидела его приближение во мраке. Он был Демоном, созданием, возникшим из самых глубоких и мрачных уголков человеческой фантазии. Его черные глаза были источником бездонного ужаса, их сверкающий зловещий свет пронзал мою душу, словно тысячи острых игл.
Лицо его, обладающее хищным обаянием, было окутано пеленой темной магии. Взгляд излучал злобу, а улыбка исказилась в зловещую гримасу, раскрывая вид на его идеальные остроконечные зубы, напоминающие зубы прекрасного вампира. Каждый из них был словно орудием искушения и страсти, приготовленным вонзиться в мою плоть, разжечь желание и освободить ужас из самой глубины моего существа. Я осознавала, что от него нет спасения, что его темные объятия уже охватили меня, оставив лишь ощущение неизбежного погружения в бездну абсолютного экстаза и полного отчаяния.
Демон пленял своей нечеловеческой грацией и пластичностью, его тело было облачено шелковистым покровом, который таял, словно темная эфирная дымка. Каждое его движение было точным и безупречным, будто абсолютное оружие, созданное для нанесения страданий и мучений. Он воплощал в себе власть и мощь, превосходящие грани человеческого понимания, словно древний бог, сокрытый во плоти тьмы.
Но при этом, внешность его была крайне изменчива и абсолютно непостоянна, каждый мой взгляд на него дарил новый прекрасный и одновременно ужасный образ. Это был и вампир, и демон, и чудовище, но всегда столь притягательный, что страстный ужас охватывал мое сердце. Я точно понимала – это во всех образах был он, один лишь он исключительно для меня и вовсе это никакая не иллюзия. В каждом образе абсолютно точно угадывалась его внутренняя мощная сущность. Не знаю, как объяснить, но в каждом новом образе это был всегда он, только слишком каким-то изменчивым и непостоянным для запоминания был его образ, не фиксировался он в моем восприятии чем-то единым целым.
Его пронзительные глаза, горящие как два раскаленных уголька, исподволь проникали в самые глубины моей души, открывая мрачные тайны и подавляя мои последние остатки сопротивления. Взгляд его был смесью голода и изощренного наслаждения, словно он сам воспитывался в муках и страхе.
Его кожа испускала слабый аромат запретного плена, манящий и опьяняющий, словно позволяла окунуться в мир плотских желаний и грешных наслаждений. Мускулы его тела были выразительны и сильны, каждый их изгиб подчеркивал его силу и непреодолимое притяжение. Он был воплощением мужественности и страсти, где каждая черта, каждая линия тела, походка и жест, обещали погрузить меня в мир безудержного наслаждения и потрясающего ужаса одновременно.
Реально – он был ужасным и страшным, но крайне сексуально притягательным, манившим своим совершенством и темной магией, которая окутывала его мрачное существо.
Постепенно, под
