рыдал всем существом – огромными бриллиантовыми слезами. И вслух вспоминал о любви к своей жене. Они прожили вместе много лет. Всегда были вместе, неразлучно. Хоть на свадьбу, хоть на танцы, хоть картошку сажать – даже в магазин и в поликлинику они ходили вдвоём. Такая невероятная привязанность!
Несколько дней прошли как в тумане. Я пребывала в шоке, а моя психика всё отрицала. Я не понимала, как это могло случиться. За что это мне и отцу?
После похорон матери стала чаще его навещать, но папа всё равно сильно сдал. Впал в тяжелейшую депрессию. Не хотел подниматься с кровати, перестал есть и бриться. В его глазах была видна нестерпимая боль – жизнь утратила для него смысл.
Я ничего не могла с этим поделать, хотя очень старалась (и мягко, и жёстко, ничего не выходило). Однажды собралась с духом и решила поговорить с отцом по душам. Дать ему высказаться и выплакаться, помочь ему пережить трагедию.
Когда пришла с этим намерением, застала страшную картину – стая птиц облепила окно родительской квартиры и стучалась туда что есть сил. Мне стало не по себе: дурная примета… Но в тот момент постаралась об этом не думать.
Мы вышли с отцом на улицу и сели напротив окон, в которые несколько минут назад стучали птицы. И между нами состоялся разговор:
– Марго, я так тоскую! Это не передать словами. Мне словно сердце вырвали. Мне её не хватает. Я без неё не могу!
– Пап, я тебя понимаю. И люблю. Ты должен собраться и жить дальше! Ради меня, пожалуйста, пап! – говорила я сквозь слёзы, с холодком страха в животе.
– Мы с тобой вдвоём остались, дочь! Твой брат, Андрей, умер, вот и матери теперь не стало, – удручённо ответил он, абсолютно опустошённый и измученный. Огонь жизни совсем покинул его.
Отец помолчал, а потом пронзительно посмотрел мне в глаза:
– Я хотел гордиться Андреем так же, как тобой. Но не вышло. Рано он нас покинул…
В голосе его не было никакой энергии, только боль и разочарование. Мысли отца путались от горя, и я решила дать папе побыть с ними наедине. Мы простились, с намерением договорить в следующий раз, и я уехала.
На тридцать восьмой день после ужасного известия, захватив по дороге продукты, я поехала к отцу, чтобы навестить его и подготовиться вместе к сорокадневному поминовению матери. Все родные были приглашены.
«Вот ещё два дня надо пережить – и мне станет лучше. Обязательно будет лучше. Отпустит. Надо лишь два дня продержаться. Вот только маму помянем», – подумала я, подъезжая домой.
А когда вошла, стояла гробовая тишина. Меня впервые никто не встречал. Ни единого шороха не было в доме. У меня перехватило дыхание от страшной догадки, и я стремительно побежала на кухню с криком:
– Пап, ты где? Что происходит?
И остановилась как вкопанная. Отец лежал на кухне, весь в тесте и муке. Смерть застала его, когда он готовил оладьи для меня. Опоздала…
Я
