который «верхом на чудовище завоевывает Мазандеран – земной рай» [114].
«Ариман – князь злых, но, как и Ормузд, он духовная сила: и принцип зла» [27] [116]. Весь мир, по Авесте, наполнен девами (бесами), друджами (мелкими бесами) и народными чудовищами (яты – колдуны, пери – злые феи, ведьмы, алчные джайни) [118]. Т. е. вся природа и весь человеческий мир является ареной дьявольской деятельности, где зороастрийцы должны жестко навести порядок. Кроме того, «мир чертей умножается, за счет еретиков, неверующих и грешников. В Авесте, туранцы, греки и римляне, турки и арабы называются дьяволами и военными силами Аримана» [119] [116]. Вообще-то, из логики Авесты и ее пророка Зороастра, следует, что все не-авестийцы – это силы Аримана, а значит, подлежат уничтожению. Но здесь примешивается местечковый рационализм и национальные предпочтения: со всеми-то не справиться, поэтому, первый меч – на соседей (туранцев, греков, римлян и арабов).
Этика персов, по оценке Э. Леманна, имеет формальный характер. С одной стороны, религия персов ориентирует на добродетели в образе жизни (правда, скромность, трудолюбие, справедливость, порядок). Но ее обратная сторона – «абстрактная одеревенелость выводов: иногда направляется против жизни и с жесткостью переходит в грубость. Судебная практика персов чрезмерно сурова, и грубое различение добра и зла, не имеет промежуточных определений. Чувства, не основанные на интересе, имели мало значения для персов; в религиозном чувстве часто исчезает его лирическая сторона – давление законосообразности» [120] [116].
В кодексе грехов отмечаются тяжелые грехи – за них полагается не менее 200 ударов; есть еще и неискупимые преступления (анаперета) – они не прощаются ни здесь, ни в загробной жизни, наказываются смертью и адом. В персидской религии, отмечает Э. Леманн, господствует «не духовный, а юридический принцип возмездия… Раскаяние, исповедание грехов (патет) откладывается до смертного одра» [120] [116].
В Персии жрецы называются магами, мудрецами тайных знаний. Они наделялись властью равной монархической. Первосвященническое царствование магов было в Ассирии, Мидии, Персии. Жречество магов было наследственным, их социальный слой – кастовым, главные роли – жертвоприношения, гадания судьбы, предсказания, жречество, служение теогоний. Геродот описывает как цари и народы воспринимали их роль и значение. Жрецы «влияли на судьбы монархии и причислялись к «родословию богов» [7]. Ранние авестийские маги противились зороастризму, а поздние маги признали Зороастра отцом магов и «магическим пророком» [91]. При Ахеменидах (558—330 гг. до н. э.) функция магов свелась к жречеству зороастрийской религии, культов Митры, практик волхования и колдовства [121]. Персидский царь Кир Великий был воспитан магами. Маги славились ученостью, и Платон ревновал к их славе. Софист Продик считал себя знатоком тайн Зороастра [122]. Ритуал посвящения: главный маг восседал к востоку на златом троне, распорядители мистерий – презулы – совершали тайное (эзотерическое) посвящение в веру Зороастра
