себя одной областью экспертизы, но реализоваться по широкому спектру интересов.
Как думаешь, почему человек застревает в роли Потенциального, почему останавливается на этом этапе развития? Потому что, получив травму, он предпочитает больше не повторять подобный опыт. Но если бы мы так делали всегда, то не научились бы ходить. Когда ребенок учится ходить, он поначалу проходит этап болезненных падений. Потенциальное состояние – это боль, которая заставляет человека прятаться внутрь себя. Но если ты чувствуешь, что боль выталкивает тебя из потенциального состояния, ты выбираешь дальнейший путь, учишься ходить – и потом бегать.
Представь кокон и бабочку. Кокон – это потенциал. Человек только догадывается, кто он есть и кем может стать. Но сидя в коконе, нельзя представить, что будешь бабочкой. Почитай книгу о Стиве Джобсе. О том, как парень, воспитанный в приемных семьях, в гараже с другом-айтишником основал компанию, которая изменила целую отрасль и в итоге весь мир. Ты можешь вдохновиться и действовать. А можешь, прочитав историю Джобса, съесть очередную порцию попкорна и взять другую книгу. Но в этом случае механизм твоей реализации не запустится – он начнет работать только тогда, когда ты сам с собой начнешь разговаривать и понимать себя. И перейдешь на следующий этап.
Чтобы успешно пройти квест Потенциального человека, нужно постоянно искать знаки снаружи и отклики в себе, познавать свои внутренние состояния. Когда родители понимают, как помочь ребенку раскрыть себя, то дают ему возможность многое попробовать. Тогда ребенка ничего не останавливает, у него внутри работает мотор познания мира. У тебя он тоже есть.
Потенциальный человек наблюдает, предвкушает, воображает… но «лежит на печи». Вся его жизнь наполнена умозрительными представлениями о том, что он что-то когда-то сделает. Большинство людей на этом этапе останавливаются. Они все попробовали, но только виртуально. Их потенциальная энергия так и не перешла в кинетическую – энергию движения. Они пробовали, но ничего их не подтолкнуло встать и пойти.
Именно этим опасны виртуальные игры: они заменяют настоящее придуманным, отбивают вкус реальной жизни – твой мозг вроде уже все попробовал, и тебе ничего не надо.
С раннего детства я любил футбол, мечтал стать известным футболистом. Но реализовывал себя больше в лыжных гонках и легкой атлетике. Парадокс, но в лыжный спорт я попал из-за того, что в футбольной секции, куда ходил до того, не было мяча. Восьмидесятые годы прошлого века – эра тотального дефицита. Многое, наверное, зависело от связей тренеров, так как в лыжной секции были и лыжи, и мяч. Так любовь к футболу сделала меня лыжником. Сначала мы, в зависимости от времени года, бегали или катались на лыжах, а потом часа полтора играли в футбол. В какой-то момент я почувствовал прелесть лыжных гонок, хладнокровный азарт, как я это тогда называл, и втянулся
