ними и направлять свои решения королю на утверждение, что обеспечивало единое направление властных усилий. Однако Фридрих Август отменил все постановления Совета министров и приказал представлять ему только выводы и предложения министров без каких-либо их резолюций.
Это выглядело как стремление оставаться более самостоятельным в отношении Совета министров. Однако на практике он пошел еще дальше и стал решать разные вопросы по представлению одного министра, в чем ему помогал действовавший при нем госсекретарь в ранге министра. Такой порядок принятия решений был роковым, особенно если учесть, что в эпоху отсутствия телеграфов и телефонов посланный из Варшавы в Дрезден курьер с заключением министра возвращался обратно лишь через восемнадцать дней. Но Фридрих Август хотел править лично, не имея для этого необходимых данных. Сгибаясь перед тенью Наполеона, он желал посостязаться с ним в самодержавии.
Последствия оказались самыми худшими. Единого правительства не было, а не связанные друг с другом министры частенько отдавали префектам противоречивые приказы. В результате правительство теряло авторитет, а когда возникала угроза или начиналась война, когда нельзя было ждать решения из Дрездена, оно становилось беспомощным и просило исключительных полномочий.
Тем не менее, несмотря на все эти недостатки и наличие различных трений, бюрократическая организация власти продолжала прокладывать себе дорогу. И хотя нужно было еще долго ждать, прежде чем общество с ней примирилось и признало ее достоинства, возврат к старым порядкам становился все менее возможным. Бороться с новшествами, конечно, пытались. Но это выражалось лишь в обвинениях в том, что чиновники дорого обходятся. Однако, когда в 1810 году недалекий министр финансов Венгленский предложил заменить профессиональных чиновников гражданами, служащими бесплатно из чувства гражданского долга в силу определенных обстоятельств, он добился лишь того, что получил отставку.
Здесь следует заметить, что, хотя сама конституция, созданные на ее основе органы власти и изданные королевские указы соответствовали французской модели, в одном важном моменте они не могли ее придерживаться. Ведь польский народ, в отличие от Франции, не имел среднего сословия, сильного в промышленном и торговом отношении, а также получившего образование в магистратуре и армии. Крестьяне все еще оставались крепостными, на что правление Пруссии нисколько не повлияло. Не удалось также уравнять всех в политических правах, до которых большинство жителей еще не доросло.
В отношении Польши Наполеон согласился пойти на уступки, и в конституции Великого герцогства Варшавского деление населения на шляхту и остальных граждан с предоставлением преимуществ первой было сохранено. Но она же подняла и значение вторых. При этом шляхте давалось право на собрание в особых сеймиках и выбора на них по одному депутату. Всего предусматривалось иметь шестьдесят таких депутатов.
