Сенты пристально следили за рабом, свалившим его. Стоит. Хриплое дыхание вперемешку с сухим кашлем приближалось. Стоит. Где-то там, в соседних бараках, а может быть, и на трибуне, среди свиты купцов и дворян, верила в него Мира. Любимая сестра молилась, наверняка со слезами наблюдая, как он валяется в пыли, сбитый с ног.
Сента вскочил на ноги и рванулся вперёд, чуть снова не растянувшись на арене на радость зрителям. Ноги, словно отвыкнув, загребали песок, делая каждый шаг испытанием на равновесие. Но спины и летевшие из-под ног впереди бегущих песчинки приближались. Вот уже он поравнялся с обогнавшим его невольником, рассерженно сверкнув глазами. Валить его было пустой тратой времени и сил. Сента только покосился на испуганного человека, постоянно оглядывающегося назад, обгоняя его, оставляя позади. Невольник напрасно вытянул руки, стараясь снова схватить, но Сента уже оторвался. Никто из отстающих теперь не настигнет его.
А впереди, обгоняя друг друга, бежали три человека, стараясь выиграть любые крохи расстояния. Проходя повороты, выбирая кратчайший путь, стараясь быстрее поменять положение ступней, они бежали, не зная, что им стоит оглянуться назад.
Сента догонял. Догонял, так же хрипло дыша, постепенно выпрямляя корпус. Используя все мышцы, какие только были в теле, и о которых он даже не подозревал. Выжимая из тела всё возможное.
Высокий крупный невольник только отчаянно проводил глазами внезапно мелькнувшего рядом мальчишку, безнадёжно отставая от него. Двое рабов, сосредоточившихся друг на друге, удивлённо подались в стороны, когда в узкой прорехе между ними не осталось пустого пространства. Сента пронёсся, оставляя их позади, не оборачиваясь по сторонам.
Черта финиша, сделанная из окрашенных охрой камней, о которые не один невольник поранил ноги и только ковылял, оставленный позади, приближалась очень быстро. Сента уже различал не только ярко-рыжую полоску среди золотистого песка, но и отдельные крупные камни.
Казалось, будто у него появились новые силы, словно короткая передышка в середине круга каким-то образом оказалась многочасовым отдыхом. Сента бы вспомнил о маге, если бы было время, и, если бы не был уверен, что Рума не изменит своему слову.
Последние мгновения бега показались ему ярчайшими жизни. Ощущение мелких песчинок, рассыпающихся под пальцами, капель пота, стекающих по лбу и спине, приглушённых звуков от беснующихся трибун, застывших в ушах. Золотая хмарь перед глазами, в которой в последний момент растворилась финишная черта. Чувство паники и падения, и боли в отбитых коленях.
Время, растянувшееся на года, внезапно стало идти в правильном темпе, и Сента растерянно зарыл руки в песок, едва успев выставить их, чтобы смягчить удар. Всё вокруг трепыхалось в тумане, который застилал глаза, черта осталась позади, а рядом с ним жадно глотало воздух, развалившись на спине, как большая медуза, щуплое тело невольника, одного из тех, которых он обогнал последними.
– У нас есть победитель! –
