задумался. Рвать траву (или косить) было делом лёгким, но последствия могли быть самыми разными: от простой порчи урожая, если повезёт, и лишняя магия уйдет дальше в поле, до ранений коней или тех же косарей, если не удастся сдержать распространение магии во все стороны.
– Хорошо. Попробую.
Рума придержал лошадь и слез на землю. Рисковать из-за внезапного испуга Гривы не хотелось.
Все подобрались, готовые, если при малейшем подозрении нестись прочь от мага, и разошлись в стороны. Даже пёс отбежал назад, понимая: когда хозяин замирает и призывает силы обычно не свойственные человеку, а его спутники ведут себя так странно, лучше последовать их примеру.
Маг выпрямился, простерев руки перед собой. Такие зрительные эффекты ничего в заклятиях не давали, но это помогало сосредоточиться, а члены отряда заметно успокаивались. Видимо, по ошибке принимали такие знаки за направление заклинания. Хотя даже сейчас, с такой нестабильной магией, он легко мог направить её, например, в том направлении, куда указывали ладони, или себе за спину или прямо на них. И этого бы никто не понял до самого последнего момента, пока не упал бы без ног. Но сообщать об этом он счёл неразумным, ведь тогда в подобных случаях было бы слишком много паники.
Магия медленно собиралась, откликалась на зов, копила силы. Рума вспомнил, как безумно скучал по этому чувству долгие годы. Невозможность использовать волшебство по сиюминутному порыву угнетала его, ослабляла и так малые на тот момент силы. Маг без магии. Насмешка над природой.
Но сейчас она была снова с ним, кипела, бурлила в глубине тела, пронизывала насквозь. Руки чувствовали тепло, приходящее и вытекающее, но теперь он знал: оно остаётся внутри, возвращается и живёт.
Ладони теплели, магия накапливалась, и что ему теперь загубленное поле или даже пара отсечённых ног? На этой мысли он остановился. Она показалась слишком непривычной и дикой. Крамольной.
Поэтому, сосредоточившись, Рума взял магию под уздцы, задал границу и отпустил. Его глаза сосредоточенно вглядывались в травянистый ковер.
Минуту ничего не происходило. Казалось, весь мир застыл в ожидании. Всё задалось вопросом, что на этот раз совершил маг.
Рума замер, напряженно выискивая первые срезанные стебельки, но везде, куда ложился взгляд, зеленела высокая целая трава. Спутники мага также затаили дыхание. Оставалось надеяться, что сообщить о внезапной потере конечностей они успеют.
Внезапно в нос ударил оглушающий запах скошенной травы, и перед глазами поднялась шевелящаяся зелёная стена. Это травяной ковер, бывший пару моментов назад цельным, разделился на отдельные обрезанные стебельки. Ветер подхватил их и разметал над головами людей. Казалось, будто с неба полился зелёный тёплый дождь. Они кружились, падая на желтую насыпь, танцуя над самой землей. Трава словно не желала умирать. Её стало много больше, чем должно было быть, и Рума обернулся назад. Поле через полосу дороги также встретило его зелёным дождём и уменьшившейся высотой стеблей.
Обернувшись к спутникам, маг понял:
