Произошло эпохальное событие шесть лет назад, когда параллельно со своим основным, то есть обувным, бизнесом, Максим Анатольевич стал по просьбе партнера из славного града Хельсинки ежемесячно принимать в Москве партию сухих кормов для рыб, растаможивать ее, проводить многочисленные экспертизы и затем отправлять в Петрозаводск. Он согласился на эти дополнительные хлопоты – не велика сложность – а финским товарищам будет приятно. Тем более, что к общению с таможней Макс был привычен, тонкости этого дела давно освоил в совершенстве, да и кое-какими полезными знакомствами, существенно упрощавшими процесс, обзавелся.
Ещё в начале девяностых многие российские предприниматели сообразили, что разведение ценных пород рыб – дело прибыльное, а уж в Карелии, где условия для такого рода занятий самой природой были созданы самые благоприятные, нашлось немало желающих переквалифицироваться в фишбридеров*. Но, сидящим в своих затерянных среди лесов и озер форелеводческих хозяйствах, предпринимателям было не до поездок в Петрозаводск. А потому, для упрощения процедуры расчетов и доставки кормов было учреждено «Общество форелеводов Карелии». Тогда-то на Голдевского, как на заместителя председателя, и взвалили организационно-транспортно-сертификационные заботы, в том числе, и личное общение с московским отправителем, в роли которого оказался Максим Анатольевич.
Вся эта суета молодому и активному Герману – а ему тогда еще и тридцати не исполнилось – пришлась по душе, и он с ходу активно включился в работу: оговорил с Бирюковым условия, согласовал график поставок и перечисления денег… В общем, механизм заработал ровно, без сбоев, так что, никаких лишних трудо- и времязатрат в их сотрудничестве практически не было. Первые три года они, поддерживали знакомство исключительно по телефону: ни разу не виделись и обращались друг к другу только на «вы». Оно и понятно, Макс был на двенадцать лет старше, а Герман – отдельное спасибо родителям – получил хорошее воспитание и со столичным партнёром общался в исключительно уважительной манере. Но, несмотря на разницу в возрасте, постепенно их отношения становились все более и более дружескими. Когда же карельский гость, вырвавшись наконец-то в столицу, посетил своего московского визави, и они познакомились поближе, возникла полнейшая обоюдная симпатия, подкрепленная к тому же ужином в хорошем ресторане. Завершающую точку в очном знакомстве поставила, распитая под занавес трапезы, бутылка приличного французского коньяка. На брудершафт, правда, не пили, но в тот же вечер перешли на «ты».
В последующие годы, изредка вырываясь из повседневной суеты, они уже, что называется, дружили домами. То подмосковный коттедж Максима Анатольевича встречал семейство Германа, то фамилия Бирюковых заполняла собой петрозаводскую квартиру Голдевских. Однажды, помнится, даже сообща выезжали на пару недель позагорать в Турцию. И, само собой разумеется, имея партнером такого патриота родного края, как Герман, просто невозможно было остаться в стороне от осмотра карельских красот. Во время кратких визитов
