она бесцеремонно проходит в кухню и запускает кофемашину.
– Потому что у меня сегодня выходной, – я достаю еще одну чашку и протягиваю маме.
– Что-то не очень похоже на тебя, Маргарита, – с сомнением осматривает меня. – Ты не беременна ли?
– Мам, – закатываю глаза. – Ты решила отличный день испоганить?
– Нет, конечно, но тебе уже двадцать семь, – она начинает свою любимейшую тему, от которой меня воротит в буквальном смысле этого слова. – Если не хочешь слушать меня как мать, то послушай как заслуженного врача.
– Нет, я не беременна, – отрезаю.
– Но тебе пора задуматься о ребенке, – продолжает давить на меня. – Если ты не родишь Глебу, то это с легкостью может сделать кто-то другой.
– Мама, ты просто невыносима. Избавь меня, пожалуйста, от этих разговоров. – Быстро выхожу из кухни, чтобы избежать неприятной беседы.
– Не уходи, когда мы говорим на серьезные темы! – доносится мне вслед, но я уже скрываюсь в ванной комнате и открываю кран, заглушая звук ее голоса.
Стоя под теплыми струями воды, я отвлекаюсь от ненавистной темы, на которую мама говорит абсолютно при каждой встрече, приводя тьму доводов, почему я срочно должна забеременеть. И кстати говоря, отцом моего ребенка обязательно должен стать Глеб. Когда она узнала о предстоящей свадьбе, то чуть от счастья не свихнулась. Я утрирую, конечно, но ее ненормальное обожание Ланского порой наталкивает на определенные мысли.
Но вопрос-то в другом: а хочу ли я замуж за Глеба? Любви в реальном ее проявлении с моей стороны нет. И не было никогда. А он… В его чувствах я тоже никогда не была уверена. Хотя пару лет назад у меня были все шансы полюбить этого мужчину, если бы мое сердце не занимал другой… Тот, кто и разбил его на мелкие осколки.
Мысли несут меня во вчерашний вечер, возвращая к случайной встрече с Матвеем. В костюме с иголочки, сидящем на нем идеально, он выглядел как модель, сошедшая с обложки глянца. Градов всегда умел преподнести себя, и дело совсем не в одежде, разумеется, а в его удивительной харизме, при помощи которой он покорял всех. Правда, вчера мне показалось, что в Матвее что-то изменилось – в непроницаемом взгляде его карих глаз мелькнула усталость. Хотелось бы сказать, что жизнь бывшего мужчины больше не интересует меня, но это будет ложью, тем более когда вопросов после его исчезновения несколько лет назад осталось больше, чем появилось ответов.
Внезапно раздается стук в дверь ванной комнаты. Черт! Я почти забыла, что дома не одна и что моя самая близкая родственница только что без предупреждения вторглась в мое жилище. Выключаю воду и, обернувшись полотенцем, выхожу из ванной.
– Дочь, почему ты уходишь от серьезной темы? – летит очередной вопрос, после которого у меня появляется жгучее желание выставить маму из квартиры.
– Зачем ты пришла? – спрашиваю в лоб.
– Проведать тебя, конечно, – удивляется она, будто мой вопрос
