удовольствия Иван не испытывал ни разу за всю свою жизнь. Он уже потерял счет, сколько раз они парились в парилке, сколько раз окунались в озеро, сколько млели, лежа на лавках. Мужчины просто потеряли счет времени. Наконец, какое-то внутреннее чувство подсказало им, что пора садиться за стол.
Василий достал из холодильника запотевшую литровую бутыль без этикетки.
– А это еще один сюрприз, – торжественно произнес он.
Завернувшись в полотенца, мужчины сели за стол. Василий разлил по рюмкам неизвестный напиток.
– Пьем, не нюхаем, потом восхищаемся, ну, с легким паром! – произнес он первый тост.
– С легким паром и за новую баню! – добавил Олег.
– И за золотые руки! – присоединился Иван.
– В общем, за все сказанное! – подытожил Василий и первым опрокинул рюмку. Зажмурился. Выдохнул. Хрустнул свежим огурчиком. Двое друзей последовали его примеру.
– Ммм, крепкая, зараза – выдохнул Олег.
– Классная «пущанка»! – выдохнул Иван.
Оба принялись с аппетитом закусывать.
– Ну, как? – гордо спросил Вася.
– О-о-о, классная, – похвалил Иван.
Олег многозначительно кивнул: – вещь.
– Я, в пуще, печку ложил одному самогонщику, так он со мной частично самогоном рассчитался, да не таким, что на продажу гонят, а как для себя, пятьдесят пять градусов, из пророщенного зерна. У вискарников это называется односолодовый виски, – Василий налил по-второй.
– Ну, за что теперь выпьем?
– Няхай, жыве и пасется беларуская птушка Бусел! – произнес Иван традиционный тост.
– За людскасть! – поддержал его Олег.
– Ну, за все сказанное! – вновь подытожил Василий.
Тосты звучали один за другим, стол ломился от закусок. Пожарили шашлык.
– Ну, под горячее! – предложил Василий.
– За шашлычок! – поддержал его захмелевший Олег.
Ну, за все сказанное! – передразнил Васю Иван, все трое дружно рассмеялись.
Первая бутылка уже давно выпита, заканчивается вторая, а веселье в бане в самом разгаре. Вот уже и третий литр ополовинили. В общем к финишу друзья пришли не все.
Иван так расслабился, был так счастлив, что не заметил, как коварный самогон из Беловежской пущи, мгновенно и наглухо обрубил ему связь с окружающим миром. Олег, собирая в кулак совершенно ослабевшую волю, и напрягая жалкие остатки еще теплившегося в нем сознания, заплетающимся языком, пытался вызвать такси. Но ему это никак не удавалось. Девушка-оператор, давясь от смеха, никак не могла понять ни слова из того, что мямлил Олег. Наконец, более закаленный Василий, вырвал у него телефон и, с третьего раза, все-таки продиктовал адрес.
Дорога до машины казалась им очень длинной, сильно неровной и удивительно кривой. Иван был в отключке. Его под руки тащили двое друзей, один из которых постоянно спотыкался, едва не падая. Наконец,
