произошло убийство, тоже неизвестно, известно лишь, где нашли труп. Недалеко от Пярну, в болоте. Место дикое, опасное, надо хорошо его знать, чтобы не упасть, увязнуть, возможно, и утонуть. А хорошо его знают женщины, которые каждый год, осенью, собирают там клюкву. Они и обнаружили тело.
– А как вы его опознали?
– Ты знаешь, что такое жировоск?
– Первый раз слышу, – признался Калев.
Диане слово показалось знакомым.
– Это такой налет, да? Который образовывается? Ну, на теле.
– Не на теле, а в теле. Жир и воск. Выглядит, почти как мумия. Если хотите, могу показать снимок.
– Не надо, – сказала Диана быстро. – Мы тебе доверяем.
– Опознать человека по нему особого труда не составляет, если знать, кого ты ищешь. А мы знали, он ведь числился без вести пропавшим.
– И что, почти год прошел, а вы его не искали? – удивился Калев.
– Искали. Много времени на это потратили. Все-таки известный человек. Но не нашли.
– А почему объявления не было?
– Близкие не захотели. Им, видите ли, не нравится публичность.
Подозрительно, подумала Диана, но Калев посчитал иначе:
– Ну да, после того, как им однажды перемыли все косточки…
– Вот-вот, – подтвердил Андрес.
– И кто эти близкие? – спросила Диана. – Жена-эстонка, наложница-русская?
– Ишь ты, как хорошо она осведомлена! – театрально удивился Андрес. – Успели обсудить?
Калев кивнул.
– Сегодня, когда увидели в газете объявление.
– Понятно, – протянул Андрес, и затем обратился к Диане. – Увы, твои данные устарели. С женой он вскоре после пресловутого скандала развелся, с любовницей, или, как выразился твой муж, наложницей, они тоже разошлись, чуть позже.
– Но он с ними разве не общался? Там же дети.
– С женой не общался, у них полный разрыв отношений, только алименты платил. Она живет в Тарту, в Таллине практически не бывает. А с русской, да, иногда встречался, когда та приезжала из Италии.
– Из Италии? – удивилась Диана.
– Да, она потом вышла замуж за итальянца.
– А в предполагаемые дни убийства тоже приезжала? – подал голос Калев.
– Нет. Была тем летом, и этим тоже.
– Проверяли?
Андрес даже обиделся.
– За кого ты нас принимаешь?
– А мотив у этих женщин был?
Андрес вздохнул.
– И да, и нет. Видишь ли, в чем дело. Роосте не повезло, он ровно год не дотянул до парламентской пенсии. Но после смерти его иждивенцы имеют право на пенсию потери кормильца.
– Разведенные жены тоже? – удивилась Диана.
– Они нет, но дети. Итого четыре ребенка, с женой – три, с любовницей – один. Кстати, все четверо – девочки. И вот они, вернее, трое из них, те, кто еще не совершеннолетние, имеют. Пенсия – тридцать процентов от парламентской зарплаты.
– Каждой
